Та, которую я... (СИ)

Я, чтобы окончательно для себя расставить точки над «и», всё же обратился с этим вопросом к одному из боевых холопов, он, прищурившись, посмотрел на меня, как на придурка, отыскал под сеном на телеге потускневший меч, сунул его мне в руки и сказал:

— Возьми. Потаскай. Но доведется ли тебе использовать его в бою?

Я ухватил тяжелую железяку за рукоять и через пару минут полностью удовлетворился в своих изысканиях. Да я и сам, будучи магическим бойцом у семейства Даарр, вряд ли бы согласился бегать повсюду с такой фиговиной.

Меня вновь призвала графиня.

— Тебя всё устраивает? Ты уже начинаешь забывать обиды? — улыбнулась аристократка. — Красивым женщинам ведь всё всегда прощают.

«А безбашенным — тем более, лишь бы держаться от них подальше», — подумал я.

Накануне меня переселили в другой дом с кроватью пошире и с постелью помягче. Мне, впрочем, было без разницы. Единственное, что понравилось, хозяйка дома — пожилая согбенная женщина — стала выполнять роль моей кухарки, и вопрос столования меня больше не беспокоил.

— Как говорится, от ненависти до любви один шаг, — лукаво продолжала графиня, по-прежнему полулежа на своей неизменной софе. — А ты в том возрасте, когда по зову плоти влюбляются во всех мало-мальски симпатичных девиц, несмотря ни на что, хоть и ненадолго. Ну ладно, тебя скоро ждет сюрприз. Правда, он будет общим, но ты ведь уже становишься частью нас? Вливаешься в мое могучее войско?

Я неопределенно кивнул.

Как себя вести, чтобы не вызвать очередную вспышку гнева безумной женщины, я толком еще не разобрался. Однако догадывался, что лучше всего не перечить ей, поддакивать или просто отмалчиваться.

— Будет тебе скоро и любовь и ласка, — промурлыкала Агата и взмахом изящной ручки послала меня прочь.

Ее слова меня зацепили и обнадежили.

Сказать честно, когда мое душевное состояние пришло в норму после «приключений» в загоне, у меня интерес к различным проявлениям жизни заметно возрос, а в частности обострился мужской интерес к особям противоположного пола.

Даже не на шутку.

Сейчас переваривая недоговоренность графини, я гадал о том, что она имела в виду. Конечно, в моей памяти всплывала влекущая нагота Агаты, но стоило ли мне надеяться на повторение тех событий, что произошли тогда на ручье? К тому же черноволосая искусительница обмолвилась, что обещанный ей сюрприз будет для всех.

Я был в курсе, что агатцы охотно пользовались интимными услугами местных женщин. Но поскольку Агата строго настрого запретила насильничать в этом городишке, то договоры на подобные контакты заключались лишь под звон монет. И горожанки твердо стояли на том, чтобы прежде чем позволить воякам потрясти своими мошонками, им надобно было сперва потрясти мошной.

Я завидовал агатцам, мое молодое тело требовало удовлетворения физиологических потребностей, но просить на утехи деньги у графини не решался.

А меня уже припекало. Порой, казалось, мои «бубенчики» так громко звенели, что всем окружающим было слышно…

И размышляя о сюрпризе, я предположил, что госпожа решила сделать широкий жест для своих воинов и всем разом оплатить услуги местных шлюх. А поскольку она и конкретно мне расплывчато пообещала «любовь и ласку», стало быть, одна из городских барышень непременно достанется и моим чреслам.

Но обернулось всё несколько иначе.

Вскоре из родового поместья Заарр возвратился отряд служивых, подзаряжавших там служебные кольца. Этот отряд и доставил обещанный «сюрприз» — пригнал гурьбу пленниц, захваченных в отдаленных деревнях, попавшихся агатцам на пути.

Их разместили в нескольких домах в центре городка. Я, узнав про пленных девок, бросился туда — вдруг дележ уже начался, а я не поспею. Мне как-то сейчас было совсем не до высоких моральных принципов. Мой страждущий организм желал женскую плоть — и всё тут. Зов «любви» сокрушительно победил голос разума.

Но даже поглазеть на трофейных баб и полюбопытствовать — не получилось. По приказу графини периметр вокруг этих домов оцепили ее боевые холопы, и никого без разрешения предводительницы туда не пропускали.

Как я успел узнать, они самые лютые и свирепые среди гвардейцев Агаты. Поговаривали, будто бы графиня вольные грамоты им выдала уже давно, но они все до одного пожелали остаться при ней и по-прежнему считаться ее собственностью. К тому же боевые холопы на крови поклялись в непоколебимой и вечной верности госпоже. Видать, до такой степени они души не чают в своей хозяйке.

Зато встретил Пахома. Он был в составе прибывшего отряда и теперь направлялся на постой. Увидав моих сопровождающих, он сначала пытался пройти мимо, но затем, махнув рукой, всё же подошел ко мне и с горящими глазами возбужденно проговорил:

— Видал? Жучкин сквер к нам пожаловал!

— Что-то мне не верится, что девки сами в плен напрашивались, — усмехнулся я.

— А куда им деваться? — похотливо хохотнул приятель. — На войне как на войне. Да и с нами им лучше будет. Не мы, так другие те деревни разграбили бы. Девок этих постигла бы та же самая участь или похлеще. Да и остались бы они в живых? Это вопрос. А тут им — и крыша над головой и кормежка.