Та, которую я... (СИ)

Это были двое деревенских мужиков. Один — низкий, плешивый, со скользким взглядом, другой — долговязый, улыбчивый, постоянно прячущий руки в карманах или за спиной. Они не проявили ко мне какого-либо подозрительного интереса — обычная встреча незнакомцев на центральной дороге. И я быстро успокоился. Чтобы расположить их к себе, сразу предложил им горячей еды.

Мужики отказываться не стали, похватали тарелки и ложки, и, набрав из котелка до краев, уселись на бревне возле костерка.

— Мы на заработки пустились, — пояснил добродушно высокий и спросил: — А ты по какой надобности в столицу чешешь?

— Да так. Погостить решил у знакомых в Селенодоле, — расплывчато ответил я. — А там, глядишь, тоже подзаработаю.

Плешивый в очередной раз окинул явно завистливым взглядом мою добротную одежду и криво улыбнулся. Конечно, судя по тому тряпью, которое было на них, мое одеяние выглядело «по-царски». Форму служивого я снял, как только князь отстранил меня от службы. Сейчас на мне был один из «благородных» нарядов из гардероба Александра, которые он мне щедро отдал насовсем.

Мы завели продолжительный разговор, собственно, ни о чем. Просто чтобы скоротать время. Когда начало смеркаться, я сделал вид, будто бы собираюсь в путь.

— Куда ж ты на ночь глядя? — хмыкнул плешивый. — Перекантуйся с нами в желтяке, а завтра двинемся дальше. Вместе — оно ведь веселее.

— Спешу, — соврал я, не моргнув глазом. — К утру я уже буду далеко отсюда. Дорогу-то под звездами различить легко. И иди себе во мгле ночной спокойно, никого на тракте не встретишь.

— Ну, бывай, — улыбнулся высокий, пряча недоумение в уголках рта.

Вечерний сумрак уже был тут как тут. Мужики подбросили еще дров в костер и устроились у огня поудобнее, а я, прихватив тощий мешок якобы с едой, попрощался с ними и пошагал в направлении столицы.

Конечно, ноги я не успел намозолить — вернулся, не пройдя и километра. Осторожно сторонкой пробрался мимо желтяка к груде валунов, аккуратно осмотрелся и залег в своем укрытии.

Поскольку мои новые знакомцы не знали, что я остался на ночь неподалеку, то и выдать меня с потрохами не смогут, если вдруг кто-нибудь нагрянет по мою душу.

И я спокойно заснул…

От внезапного удара по голове я мгновенно потух, не успев толком проснуться…

* * *

Башка раскалывалась.

Кое-как открыл глаза. Я находился все там же — в своем укрытии среди валунов. Двинул руками — не вышло. Дернул ногой — тоже никак. Мои конечности были накрепко связаны, и я сожалением понял, что проделано это довольно ловко, и даже моих удесятеренных сил не хватит, чтобы немедленно освободиться. Ко всему прочему и рот мне заткнули какой-то вонючей тряпкой — не крикнешь, не позовешь на помощь.

Услышал где-то рядом тихий разговор. Переговаривались те самые мужики, которых я встретил у желтяка.

— Не боись, — убеждал своего спутника плешивый. — Видал у него на пальце след от кольца? Значит, служивым он был. Но теперь-то нет, понятно, что разжаловали его. А таких и искать никто не станет. Пусть валяется тут. Сам скопытится, не нужно лишний грех на себя вешать.

Долговязый ответил ему что-то неразборчивое.

Я напрягся, но голоса постепенно стали затихать. Мужики уходили восвояси.

«И то хорошо, что хоть не добили», — с облегчением подумал я.

И тут же разозлился сам на себя.

Нельзя быть настолько беспечным! Тем более с незнакомцами. Да и вообще при такой жизни прежде чем расслабиться нужно сто раз подумать и всё взвесить. А главное — не стоит недооценивать людей, особенно тех, что трутся где-то поблизости от тебя.

На вид они — мужичье сермяжное да простодушное, а на деле оказались еще теми хитровывернутыми ухарями.

Сам виноват. Не поостерегся, как бы требовалось. Не заметил, что создаваемая мною иллюзия, будто бы потопаю в ночь дальше по тракту, — не удалась.

Около часа, наверное, перетирал веревку, которой были связаны руки, о не особо острый выступ на валуне. Ну, уж до чего смог дотянуться.

И все-таки мне удалось освободиться, правда, кожу на запястьях немного ободрал из-за спешки.

Руки саднило, и царапины слегка кровоточили.

Важно лишь то, что я свободен!

Теперь уже с легкостью извлек кляп, распутал узлы на ногах и вскочил.

Пылая гневом, бросился в желтяк — заглянул в бочку с водой, изучая свое отражение. Ничего — лицо вроде цело. Болит просто сильно. Удар в лоб пришелся, а это отголоски, кровоподтеки залили глаза и щеки. Смыл, кряхтя и постанывая, кровь с физиономии и рук. Обмотал ссадины чистой тряпицей. И только сейчас обнаружил, что мой кошель с монетами исчез. Так и без этого «открытия» ясно, из-за чего мужички на меня напали.

Поживились легкой добычей.

Пропажа меня не очень-то и обеспокоила, хотя это были единственные мои деньги, без которых в столице существовать будет совсем непросто.

Я был зол и раздосадован на то, что так легко попал в банальную неприятность.

Со свирепым видом бросился в погоню, не скрываясь, прыгал и летел, подобно ангелу мести. Настиг грабителей быстро, да и недалеко они успели отойти.

Плешивый будто спиной почувствовал мое приближение, оглянулся и дико заорал, схватив своего спутника за рукав: