Табак и звезды

И обо всем этом Вася рассказывал громко, с неизменными паузами, с большой заинтересованностью – словно это было его последнее в жизни выступление. На замечания и комментарии Вадима и Влада он почти не обращал внимания. Когда в рассказах появлялись паузы, Вадим и Влад о чем-то быстро переговаривались, успевая до следующей порции историй.

– Так кто тебя, говоришь, спас?

– Игорь. Из этого… Из третьего блока.

– А вот однажды мы с ребятами поехали на Байкал! – Вася сидел спиной к Вадиму и Владу и вещал свои истории небожителям.

– Но ведь у Сопротивления только два блока, – Влад нахмурился. – Западный и восточный.

– …и потом закопали все эти бутылки прямо там! В песок!

– Ну, не знаю… Он вытащил меня прямо из логова Первой Полиции.

– Пять минут – и дело в шляпе! Только штаны натянуть и оставалось!

– Как он это сделал?

– Погас свет, потом мы шли по коридорам, вышли в лес… и никого не встретили.

– Это очень странно.

– С тех пор я Валерыча и не видел! Никому не сказал, куда ушел! Просто исчез! И все психоделики вместе с ним!

Вадим с улыбкой посмотрел на Васю, а потом повернулся к Владу и вспомнил кое-что еще:

– И ведь он знает все этапы плана.

– Может быть, я еще чего-то не знаю о Сопротивлении, – Влад пожал плечами. – Я ведь из Узла почти не вылезаю.

Вася в это время перешел к теме тотального контроля:

– Конечно! У человечества есть интеллектуальная свобода! Свобода получения и распространения информации! Свобода непредвзятого и бесстрашного обсуждения! Только вот какую информацию теперь люди получают и распространяют?! Кто ее диктует?! Пушку приставят к голове каждого на Земле и назовут это защитой!

Влад погладил бороду и сказал:

– До определенного времени нам очень везло. Нельзя становиться слишком расслабленными из-за этого. Нужно придерживаться плана. Нам осталось совсем немного. Нужно соблюдать баланс… ведь есть как подкупные силовики, так и подкупные члены Сопротивления. У всего и всех есть цена, даже у поступков…

– А что в Новоузенске?

Вася разбирал этимологию:

– Общей Россия называется не от того, что она принадлежит всем! Общая она в плане ее совокупности!.. В плане суммарности всех оставшихся под контролем правительства районов! И эта суммарность…

– Там Проект Самого. Скоро увидишь.

– И зачем нам туда?

– Восстание начнется оттуда. Жатва пройдена, забытье почти наступило, мы избавились от оков… Теперь только восстание.

– Но зачем вам я? – Вадим никак не мог этого понять.

– Ты ведь сам знаешь, – Влад подмигнул.

– Теперь у нас никакого Оруэлла! – крикнул вдруг Вася. – Только Хаксли!

– Знаю что?

– Так, как везет тебе, людям обычно не везет. Член Золотой Сотни, попавший в Сопротивление – живая легенда. Ты наш козырь в рукаве. В Узле ты сказал мне, что Госсовет из-за излишней гордости подарил нам преимущество – так воспользуемся им. Мы возьмем Проект под свой контроль… Но рассказать весь план я смогу тебе только на месте. А пока отдыхай.

Вася сам устал от своих историй и молча пялился в темноту ночи. Вибрация работающего двигателя приятно щекотала спину и погружала в сладкую дремоту. Вадим опускался в сон, и снилась ему молодость.

Сберегший душу потеряет ее

Вадиму снился тот год, когда закончился карантин. Все магазины, торговые центры и рестораны открыли двери. Люди выбрасывали надоевшие маски и с наслаждением гуляли по широким улицам. Вадим тогда как раз устроился журналистом в “Российскую газету” и начал восхождение по карьерной лестнице, сочиняя репортаж за репортажем. Он был во всех местах сразу, выпуская материал, который в редакции нравился всем. Была здесь только одна причина – Вадим был влюблен в жизнь, замечал в ней ту красоту, которую не замечали другие.

С каждым годом речь молодежи – а она обновлялась ежегодно – становилась все проще, все больше было зарубежных заимствований и односложных слов. Старое поколение, которое ратовало за сохранение традиций, постепенно исчезало. Консерваторы оставались в прошлом, а лингвистика глобального мира пришла к слиянию языков. Теперь бы люди, жившие в начале века, посмеялись над царившей простотой языка. Совершенные нейропереводчики еще сильнее стирали все границы.

Вместе с развитием языка развивалась и глобальная мода. Она пошла в направлении все большего увеличения слоев одежды. В виртуальных примерочных люди могли теперь выбирать одежду, смотреть, как она сидит, в специальном зеркале. Теперь модным было надевать большое количество слоев – минимум три футболки и две толстовки разных размеров на каждый день в европейской части России и костюм-пятерка с двумя пиджаками разных размеров, двумя жилетками и рубашкой для особых встреч.

Вадим все время жил среди перемен. Мир вокруг изобретал новые способы коммуникации, новые развлечения, новые способы упростить жизнь, новых людей. Вадим ходил на вечеринки, чтобы синхронизироваться с окружающим миром – так он говорил. Веселье вокруг возвращало его в ощущение настоящего момента, возвращало в ту девственную секунду жизни, которая и является тем, что люди зовут настоящим моментом – сейчас.