Табакерка Робеспьера

– Ты мне это, Сушкин, уже который раз говоришь! И каждый раз с тобой одна и та же история... в прошлом году – Древний Рим, сейчас – Средневековье...

– Рим же я сдал, Инесса Романовна!

– А чего мне это стоило? Ты почему в субботу не пришел? Я с Сергеем Сергеевичем договорилась...

– Я в субботу приходил, а Сергея Сергеевича не было...

– Сергей Сергеевич тебя ждал до половины шестого!

– Как – до половины шестого?! Не может быть! Я приходил...

– Ты куда приходил?

– В семнадцатую аудиторию...

– Ты с таким же успехом мог прийти на Дворцовую площадь! Сергей Сергеевич тебя ждал на кафедре! Все, чтобы я тебя больше не видела! У меня расписание не готово! У меня человек на телефоне!

И снова ее голос прозвучал прямо в трубке:

– Деканат! Слушаю!

– Можно Воронова? – осведомилась Вероника.

– Леонид Платонович на лекции.

– А разве это не его телефон?

– Его, но он его здесь оставил, чтобы не отвлекаться. А вы не из «Невского обозревателя?» Он ждет вашего звонка!

– Да... я... – Вероника несколько растерялась. – А когда ему можно перезвонить?

– Лекция закончится через двадцать минут.

Вероника отключила телефон и задумалась.

Она сама себя не узнавала. Зачем она звонит совершенно незнакомому человеку? Зачем тратит свое и его время? Он – преподаватель, занятой человек, а она даже не знает, о чем, собственно, хочет его спросить... Нет, это полная глупость! Глупость и легкомыслие!

Но какая-то ее часть никак не могла смириться с тем, что она оказалась в тупике и больше ничего не узнает. Ей бы только увидеть тот злополучный бюст Робеспьера, тогда бы она успокоилась... И убедиться, что пентакль – тот же самый...

Вероника так ничего и не решила, и вдруг ее мобильный телефон зазвонил.

Она схватила его, тупо уставилась на дисплей...

Номер вроде бы незнакомый... или знакомый?

Вероника нажала на кнопку, поднесла трубку к уху...

– Это Воронов, – услышала она приятный мужской голос. – Вы мне звонили?

«Ах, так вот почему этот номер показался мне знакомым! – сообразила Вероника. – Я ведь его только что набирала! Это номер преподавателя, которому я звонила...»

Только что она не могла решить, что делать дальше, звонить или не звонить Воронову – и вот вопрос решился сам собой. Что ж, что ни делается – все к лучшему, как сказала мама после развода со своим вторым мужем.

– Да, Леонид Платонович! – ответила Вероника приветливо, очень удачно вспомнив имя и отчество преподавателя, которые назвала ей секретарь деканата.

– Вы из «Невского обозревателя», насчет интервью?

– А, ну да... конечно, я из газеты...

– Долго вы не звонили, я уж решил, что вас эта тема не интересует...

Вероника в ответ промычала что-то непонятное.

– Мы могли бы поговорить сегодня, часа в четыре, – продолжил Воронов. – Тут неподалеку от института, на Большой Конюшенной, есть приличное кафе. Называется «Сундук мертвеца».

В кафе? Встреча в кафе никак не устраивала Веронику! Ведь ей нужно было увидеть бюст Робеспьера, приложить к нему недостающий пентакль... А торчать в кафе с этим препом ей некогда.

– Сегодня? Хорошо... – протянула Вероника. – Только в четыре я не могу, лучше попозже, в шесть. И, извините, Леонид Платонович, я бы хотела побывать у вас дома. Не сочтите, конечно, за нахальство...

– Дома?! – в голосе Воронова прозвучал самый настоящий ужас. – Это неудобно!

Странный человек! Он что, боится женщин? Может быть, ему не дают прохода любвеобильные студентки? Или кто там – жена, теща, куча детей, мама в маразме, про паровоз поет...

– Но такое условие поставило мое начальство! – настаивала Вероника. – Им обязательно нужны фотографии – вы в своем кабинете, на фоне книг... у вас ведь есть кабинет? Есть книги?

– Ну да... – уныло протянул ее собеседник. – Кабинет-то есть... а книг даже слишком много... но вот все остальное...

– А больше мне ничего и не понадобится! – храбро заявила Вероника.

– Ну, если вы так настаиваете... – и Воронов обреченным голосом продиктовал ей адрес.

Старый бомж Сазоныч проснулся на следующий день поздно. Потому что вчера одной бутылкой водки дело не кончилось, явились какие-то личности с литром дешевой бормотухи, а потом все выгребли последние гроши, чтобы хватило на пять пузырьков настойки овса.

Сазоныч с трудом разлепил запухшие глаза и тут же закрыл их, потому что не мог вытерпеть даже слабого лучика солнца, заскочившего в подвальное окошко по недоразумению. Он полежал еще немного и понял, что вставать надо. В подвале никого не было – дисциплинированный Циклоп уже давно мел дорожки и поливал клумбы с ранними весенними цветами. Сазоныч посидел немного, привыкая к вертикальному положению, вспоминая потихоньку вчерашний день, и потянулся к коробке. Саквояж был на месте, но вот ломаный зонтик с ручкой в виде длинноклювой птицы исчез. То есть исчезла только ручка, истлевшие ошметки зонтика валялись на полу рядом с коробкой. Так и есть, расстроился Сазоныч, польстился кто-то на птичку! Он встал и запустил руку в коробку.

И, перерывая ветошь, он отыскал маленький предмет. А когда вытащил его на свет, то не поверил своим глазам. В руках его была табакерка – в хорошем состоянии, чистая!