Табия

И они жили. Или, скорее, создавали себе иллюзию нормальной жизни. Влюблялись, расставались, ссорились, совершали безумные вылазки посреди ночи, чтобы хоть на какое-то время выбраться из плена массивных каменных стен. Подпольщики старались не вспоминать о том, как два года назад потеряли в страшной битве не только школу, но и половину студентов и преподавателей. Они продолжали вступать в схватки с Пожирателями, теряли близких и друзей, но не теряли надежды. Словно не для них кошмарная реальность стала обыденностью, слово что-то ещё можно было изменить. Хотя в глубине души каждый знал, что война уже проиграна.

— Эй, Гарри, слышишь? Соус, говорю, передай.

Гарри вздрагивает и встречается взглядом с сидящим напротив Невиллом.

— А что, Accio уже не работает? — ворчит он, но привстаёт и тянется за серебряной соусницей — одной из тех немногих вещей, что удалось вытащить из-под обломков дома двенадцать на площади Гриммо.

— За палочкой долго тянуться, — улыбается Невилл. — А тебе полезно попрыгать.

— Да уж, прыгаю за нас двоих, — мрачно усмехается Гарри, ставя соусницу на стол, и невольно косится на два обрубка, которые остались от ног Невилла после битвы за Хогвартс.

Он опускается на место и крем глаза замечает какое-то движение у входа. Это Снейп тихо входит в столовую и садится на своё обычное место за столом, с краю. Гарри не имеет понятия, чем закончился их разговор с Дамблдором, и теперь с тревожным ожиданием всматривается в узкое бледное лицо. Но Снейп даже не смотрит в его сторону. Гарри хочет подойти, но тут Гермиона поднимается из-за стола, постукивая вилкой по бокалу.

— А у нас объявление, — смутившись, когда все взгляды обращаются к ней, произносит она и смотрит на сидящего рядом Рона. Тот тепло улыбается и тоже встаёт со стула.

— Решились, значит, — шепчет Гарри себе под нос и почему-то грустнеет.

— Через две недели мы поженимся, — бормочет Рон, краснея.

Гермиона открывает рот, чтобы добавить что-то ещё, но тут стол взрывается аплодисментами. Со всех сторон их обступают друзья и родственники. Гермиону крепко обнимают и целуют, Рона хлопают по плечу и пожимают руку. Гарри дожидается, пока первая волна возбуждения пройдёт, и встаёт, чтобы тоже поздравить друзей. Он обнимает Гермиону, выдавливает какие-то банальности Рону и незаметно отходит к окну. Как следует он поздравит друзей потом, в более тесной компании.

Гарри дёргает за ручку, и ставня с тихим скрежетом распахивается. Он блаженно прикрывает глаза и полной грудью вдыхает свежий осенний воздух. Он по привычке устраивается на подоконнике, с улыбкой наблюдая за оживлённой толпой. Лишь один человек продолжает сидеть за столом, не вмешиваясь в общее веселье. «Как Иуда», — невольно думает Гарри и тут же усмехается собственным мыслям. Он качает головой и вдруг встречается со Снейпом взглядом. Чёрные глаза задерживаются на нём, и брови сходятся над переносицей. Молчаливое напряжение, повисшее в воздухе, понятно только им двоим. Во взгляде Снейпа, как обычно, нельзя прочесть ничего, но Гарри хочет получить ответ. Одними губами он произносит: «Что?» Снейп немного медлит и коротко кивает. Сердце начинает биться чаще. Гарри хмурится и снова беззвучно спрашивает: «Когда?» И получает такой же ответ: «Завтра». Против воли он беспомощно смотрит на Рона и Гермиону, но тут же снова перехватывает взгляд Снейпа. Тот твёрдо качает головой: не говорить никому.