Таблетка от старости

– Ни в коем случае. Извините, это я не вам, а народной общественности. – Вера убрала дулю от его носа. – У меня есть свидетельство о собственности на землю. Слышите? СОБСТВЕННОСТИ! И эта собственность не отягчена никакими сервитутами. Ясно вам?

– Не ясно. – На лице полицейского читалось изумление. – Слышь, а чего это такое сервитуты?

– Сервитут – это, по-простому, свободный доступ через территорию. Вот если бы по моей земле к пляжу была бы проложена дорога, и в свидетельстве о собственности было бы сказано, что по этой дороге народная общественность может беспрепятственно проходить к пляжу. Вот это и был бы сервитут. Но только я такую землю ни за что не купила бы!

– Ясно – понятно. – Полицейский почесал голову под фуражкой. – Дураков нету такое покупать!

«Это у него рога там чешутся», – решила Вера. – «От усиленной мыслительной работы».

– Вы б к соседям нашим сходили, – глубокомысленно заметил Ашраф. – К Ромашину или Тропилину. Вдруг у них сервитут. Тогда милости просим народную общественность к нашему пляжу. Вдоль заборчика. А так только по воде.

– Ну, так по воде народная общественность у нас и без того тут толпами на пляж повадилась. На мотоциклетках. Никому, между прочим, от пляжа не отказали. Лежаки вот только не даем. Они у нас собственные. За них деньги уплачены. И немаленькие, – пояснила Вера.

– А чего народной общественности на своем поселковом пляже не загорается? – поинтересовался Ашраф. – В поселке пляж ничем не хуже нашего. Даже кабинки есть.

– Слышь, так там все засрано! – Младший лейтенант Петров взмахнул рукой, и Вере опять привиделось: пляж с грязным серым песком, разбитые бутылки, кучи хабариков, обрывки каких-то бумажек и мухи. Жирные мухи. Нет, определенно, у этого младшего лейтенанта был талант.

– Ага! Теперь, значит, к нам хотят придти и нагадить? – высказала свою догадку Вера.

– Выходит, что так, – согласился младший лейтенант Петров. – Слышь, ты мне слово это умное запиши, – он достал из нагрудного кармана ручку и блокнот. – Ну, это про свободный проход.

– Сервитут, – напомнил Ашраф.

– Точно! Мне ж общественности надо по-умному ответ дать. Ну, чтоб посолидней было. Пока, слышь, переварят. – Младший лейтенант Петров хитро прищурился.

Вера написала в блокноте умное слово.

– Хорошо тут у вас. – Полицейский спрятал блокнот в нагрудный карман.

– Да, – согласилась Вера. – Не засрано. Так убираем.

– Правильно. Слышь, я тоже за чистоту.

В это время на крыльце клиники появилась Шура Животова, и лицо младшего лейтенанта Петрова расплылось в глупой и какой-то детской совершенно беззащитной улыбке.

– Слышь, это кто ж? – просипел он неожиданно севшим голосом.

– Это наш врач, – сказала Вера со вздохом и мысленно попросила Шуру убраться с глаз долой.

Однако, Шура, не подозревающая, какое впечатление она произвела на участкового, и совершенно проигнорировавшая мысленную просьбу Веры, направилась в их сторону.

«Надо будет узнать у Ашрафа, как он мысленно разговаривает с Акбаром», – подумала Вера, глядя на приближающуюся Шуру.

Полицейский продолжал улыбаться.

– Здрасьте. Младший лейтенант Петров, – заявил он, когда Шура подошла. Даже руку к козырьку приложил.

– Здрасьте, лейтенант. Вольно. Меня можно звать Александра Геннадиевна. – Шура тоже приложила руку к козырьку воображаемой фуражки. – Вы к нам по делу, лейтенант, или просто чаю попить хотите?

Вера не удержалась и закатила глаза:

«Ну, что она делает? Даже в звании его повысила. Не хватает еще этого рогатого чаем поить».

– Чаю хочу очень! – Младший лейтенант Петров улыбнулся еще шире.

– Нет, Шура. Младший лейтенант Петров к нам не чай пить пришел, он нам принес возмущение народной общественности, – подчеркивая тот факт, что участковый все-таки не просто лейтенант, а лейтенант младший, с горечью в голосе заметил Ашраф. Чувствовалось, что у него болит душа за столь опрометчивый поступок младшего лейтенанта Петрова.

– Я больше не буду, – вдруг жалостно признал свою вину участковый. Видать страсть, как хотелось ему выпить чаю с Шурой Животовой.

– И обзываться чучмеками не будете? – Ашраф теперь выглядел прокурором.

– Как? Младший лейтенант Петров обзывается?! – В голосе Шуры послышался ужас.

– Слышь, хорош прикалываться. – Участковый перестал улыбаться. – Сказал же. Не буду больше. Прошу прощения.

– Тогда пройдемте, лейтенант, на кухню. – Шура смилостивилась, опять повысила участкового в звании и сделала приглашающий жест. – У нас там чай дорогущий привезли. Есть с жасмином, а есть и с гибискусом.

– Во! – обрадовался участковый. – Мне с гибискусом.

– Почему-то я даже в этом не сомневалась, – заметила Шура, а Ашраф с Верой покатились со смеху.

На кухне оказалось, что никаких рогов под фуражкой у младшего лейтенанта Петрова нет. Фуражку-то ему снять пришлось. Кто ж чай в фуражке пьет? Зато вместо рогов под фуражкой на затылке участкового оказался вполне себе милый хвостик перетянутый резинкой.

– Экий вы, младший лейтенант, неформал, – удивилась Вера. Вот чего-чего, а хвоста под милицейской фуражкой она никак увидеть не ожидала.