Таблетки от жадности

Они и вправду двинулись дальше. Мы слышали, как первый ночной сторож продолжает говорить:

– Слышь, не нравится мне все это! И чего это он позвонил нам среди ночи, сказал, чтобы срочно уматывали с объекта, а? Он что, опять свои эксперименты со станком затеял?

– Что затеял, не наше с тобой дело, – второй ночной сторож был невозмутим. – Ты вообще поменьше в дела других людей нос суй, дольше проживешь.

– Да ну! – не унимался первый. – Случится здесь с ним что-нибудь, нас же к ответу притянут. Скажут, почему оставили объект без присмотра.

Голоса удаляющихся ночных сторожей стали теперь неразличимыми. Некоторое время мы сидели в тишине и молча ждали. Ночь была жаркая, душная, заход солнца не принес с собой прохлады, только полчища комаров, не стесняясь исходящего от нашей машины запаха бензина, безжалостно атаковали нас в нашем сидячем положении, а мы, как могли, оборонялись от них. Я глянула на свои часы, они показывали начало десятого. Значит, опять стояли, констатировала я со вздохом.

– Который теперь час? – спросила я.

– Двадцать минут двенадцатого, – ответил Костя Шилов. – Не нервничайте, Ирина Анатольевна, мы только еще десять минут сидим.

– Вон кто-то едет, – сказал Валера Гурьев, кивнув на огни фар приближающейся со стороны города машины.

– Ну что ж, очень хорошо, – сказала я, – может быть, мы все-таки кого-то дождались.

К замершему в темноте цеху покойного Дмитрия Клещева на большой скорости подъезжал синий «Рено». Когда его фары выхватили из темноты силуэт нашей машины, «Рено» вдруг резко затормозил и, подняв тучи пыли, остановился. Я торопливо выбралась из нашей машины.

– Добрый вечер, Константин Георгиевич! – весело крикнула я, приветственно замахав руками. – Как это мило с вашей стороны, что вы подъехали!

Синий «Рено» снова тронулся с места и через несколько метров припарковался у края площадки, неподалеку от нас, заглушил мотор. И только после этого заведующий пищевым отделом городской санэпидстанции выбрался из-за руля своей машины.

– Как здорово, Константин Георгиевич, вас здесь увидеть! – так же безмятежно-невинно продолжала я. – Жалко только, в цехе сейчас никого нет, ночные сторожа только что ушли, мы их видели. Некому будет открыть нам двери. Разве что у вас есть ключи от всего этого.

– Добрый вечер, – наконец отозвался Маслин. – Ладно, пойдемте.

– Вот, познакомьтесь с моими спутниками, – продолжала я, – Валерий Гурьев, Константин Шилов.

Не подавая руки, Маслин довольно неприветливо кивнул и направился к воротам цеха, на ходу извлекая из кармана ключи и отыскивая нужный, от амбарного замка на двери сторожки. Открыв дверь, он повесил замок на ручку, сказал:

– Так, заходите, я сейчас.

Мы не пошевелились и молча наблюдали, как заведующий пищевым отделом вернулся к своему «Рено», открыл багажник и, вытащив из него значительных размеров канистру, закрыл багажник, направившись ко входу в цех. Судя по усилиям, с какими он тащил канистру, она была не пуста.

– Ну же, проходите! – сказал он еще раз, теперь уже с канистрой в руке. – Или вы так и собираетесь торчать здесь?

Цех по производству противокомариных таблеток выглядел точно так же, как накануне утром. При свете ярко вспыхнувших, низко на шнурах свисающих почти на уровне наших голов лампочек мы разглядели все те же чаны с уложенными в них листами синего картона, только вентилятор над ними теперь, будучи выключенным, замер неподвижно и безмолвствовал, отчего в цехе духота стояла страшная, и у меня тут же запершило в горле. Вытяжной шкаф для сушки листов, станок для нарезки их на ровные прямоугольнички и другой, для упаковки в блестящую полиэтиленовую обертку – все было как прежде, как я оставила это накануне утром. Интересующий нас станок по изготовлению глазурованных таблеток стоял в дальнем углу помещения. На полу по-прежнему были разбросаны какие-то тряпки, железяки, перемазанные в грязи обрывки синего картона и прочий хлам, который здесь, похоже, никто не считал нужным убирать.

– Да уж, неказисто тут, – промолвил, саркастически скривив губы, Валера Гурьев. – И оборудование на грани фантастики.

– А вот за такую проводку, – Костя Шилов кивнул наверх, – да еще подсоединенную последовательно, любой проверяющий этот цех в момент закроет. Тут же запросто короткое замыкание и пожар могут случиться.

– Верно, молодой человек, – отозвался Маслин. – Очень даже запросто может возникнуть пожар.

Он поставил свою канистру на пол и открыл ее горлышко. Практически сразу же до меня донесся своеобразно приятный, похожий на дешевый одеколон запах высокооктанового бензина.

– А что, Константин Георгиевич, – сказала я, – Верейский много против вас накопал, что вы его решились убить?

Несмотря на огромный живот, Маслин резко выпрямился и посмотрел на меня в упор.

– Достаточно, – проговорил он наконец вполголоса и снова склонился было над канистрой.

– А вы это шикарно придумали, – продолжала я. – И с таблетками, и с рестораном, я бы даже сказала, гениально!

Маслин снова поднял голову от канистры.