Таблеточку, Ваше Темнейшество?

– Да, будет отлично, – не стала отказываться я.

Пройдет еще немало времени, прежде чем я пойму, как тут со всем управляться. Запасов еды хватает, да и ребятишки, несмотря на то, что ели как не в себя, использовали для готовки как-то совсем немного ингредиентов.

– И почему мы раньше сюда не пробрались и не грабанули эти запасы? – вздохнул Мик.

– Потому что тут стояло магическое заклинание, которое снялось с появлением хозяйки.

– А с хозяйкой уже и грабить смысла нет, – фыркнула я.

– Почему? – удивился Мик. – Вполне себе есть. Вот только люди не дураки и к тебе не сунутся.

– Это еще почему?

– Потому что ты ведьма и артефакт у тебя такой жуткий, что никто вообще к твоему двору не подойдет. Если ты будешь что-то продавать, то в дом его засунь, а то народ не придет, – посоветовал Мик.

Таблеточная машина, да? Прости меня, что я отзывалась о тебе как о бесполезной бандуре, кажется, ты спасла меня от потенциальных грабителей! Так, стоп, а откуда Мик знает, что меня тут за ведьму приняли? Я вроде бы еще ничего не учудила…

– А ты смелый, что совсем не боишься? – поинтересовалась я, не собираясь рассказывать, что мой артефакт страшен только внешне и только для местных жителей.

– А я умный, – гордо возвестил Мик. – Если ведьма пригласила, то бояться нечего. Это незваным гостям надо быть настороже. И вообще. Спасибо за еду и все такое, но нам пора по делам. На обед вернемся.

– По делам? Это каким? Грабить прохожих? – поинтересовалась я, не удержавшись от сарказма.

– А если и так? – дерзко ответил он мне. – Что, думаешь, сможешь запретить?

– Не думаю, – пожала я плечами.

Конечно, поведение подростка коробило, но я не его мама или опекун, чтобы ставить его на путь истинный.

– Я только одного не пойму. Неужели никакие приюты в этом мире не заботятся о том, чтобы детям было что есть? – спросила я.

Дети дружно рассмеялись, но что-то мне их смех совсем не понравился. Приюты тут были, хотя не совсем в той форме, что в моем мире. Скорее, это были три группы отдельных заведений: столовая, учебная и ночлежка. Причем последняя в этом городе была в таком состоянии, что под мостом было ночевать более гигиенично. Нае в прошлый раз пришлось остричь волосы под мальчика, чтобы вывести вшей.

– Но столовые же есть?

– Ты там пробовала что-то есть? И, думаешь, там совсем бесплатно? Будешь ходить постоянно, хозяин этой столовой поймает и отправит работать, чтобы не зря жрал. Иногда, конечно, попадается нормальная работа, но чаще – какая-нибудь дрянь, которую никто не хочет делать. Платить за нее дорого, а вот впрячь воспитанников – милое дело. Поэтому столовая – это на крайняк, когда совсем с голодухи подыхать будем, – поделился Мик. – Такие уж взрослые по своей натуре.

Подросток не пытался вызвать жалость, скорее, все его слова были пропитаны ненавистью и отвращением к этим самым взрослым. Я слушала и понимала, что светлые какие-то совсем не светлые. И творится у них абы что. Возможно, дело в том, что тут граница, а ближе к центру порядка больше? Ну, кто ж разберет.

– Только не надо говорить мне про приемные семьи. Знаем, проходили, – хмыкнул Мик. – То же самое будет. Только, в отличие от хозяина столовой, который может поймать, а может и нет, тут ты пахать будешь постоянно.

– И что? – спросила я, все еще не понимая, как относиться к откровениям подростка: то ли сочувствовать, что в этом мире все так плохо, то ли задумываться, не привирает ли он по поводу работы, а дело в обычной лени. – Что, по твоему мнению, должны сделать взрослые, чтобы ты прекратил грабить? Молчишь? Сам не знаешь?

– Почему же. Знаю.

Глава 5

– И что же? – спросила я.

– Работу, – угрюмо ответил Мик. – Нормальную работу. И чтобы справедливо платили.

– А такой нет? Или не можешь найти? – я спросила, не скрывая любопытства.

– Нет. Потому что детям нельзя, – презрительно скривился Мик. – Светлые против того, чтобы дети стали работать. Работать за деньги. Но почему-то они совсем не против, если мы будет работать за еду. Они это выполнением поручений называют. Вот только взрослые, которых наняли, занимаются делом куда меньше.

О-о-о, все понятно, законы как везде: посыл отличный, исполнение – дрянь.

– Вообще никак работать нельзя? – все-таки уточнила я.

– Как-то – можно, – ответил Мик. – Вот только проблема, что хорошие работодатели предпочитают с детьми не связываться, а работая на плохих и копыта отбросить можно…

Закон сделали, инструкцию не дали. Точнее, может, что-то и дали, но следовать ей явно не удосужились. Напоминает мне одну пасту для лечения, которую в воде надо было растворять. Вот только люди, увидев слово паста, чистили ей зубы, а потом удивлялись, что не помогает. Так и тут. Детям работать запретили, но об условиях не озаботились.

– Поэтому воруешь?

– Ага, – честно сказал Мик. – Но это не долго. Мне год до шестнадцати, а там уже и работенку можно найти какую-то.

– Кстати, насчет работы… – заговорила я, осматривая детей.