Таблеточку, Ваше Темнейшество?

Травник, которому я уже мысленно присвоила звание большой «свинки-растениепортилки», оказался очень скрупулезен, когда дело касалось бумаг. Ровным и красивым почерком были заполнены различные журналы.

В книгах записывал, что и в каком количестве продавал, да еще и состав указывал. Неплохо. Не то что я доверяла его рецептуре после увиденного на складе, но было весьма интересно посмотреть на то, что же он тут продавал. Я открыла первую книгу по продажам.

Дата продажи, цена, наименование – ничего нового. А вот в конце месяца в порядке убывания записывались наиболее успешные «растворчики».

Я наугад посмотрела на пятую позицию. Пф-ф-ф-ф, серьезно?

Растворчик «Мужская боеготовность маленького друга хозяина»?! Шалфей, розмарин, сабельник, аралия, пастушья сумка, родиола розовая? Больше двух тысяч продаж за месяц? Так, понятно, на отношения с противоположным полом в этом городе лучше не рассчитывать, пока я не вычислю всех покупателей этой штуки. А вот это даже больше «боеготовности» продалось… «Превращение равнины в горные хребты»…

А что на третьей позиции-то? «Для противостоянию главному врагу маленького боевого друга – головной боли». Зверобой, мята и боярышник. Что ж, хоть состав не страшный.

На первые две позиции смотреть было страшно, поэтому я спустилась чуть ниже. «Для облегчения последствий любви». Мята, календула, разбавленное горячительное… Явно не разбитое сердце лечить. О, а тут и приписка есть. «Всякому, кто на своих холмах задних любовь руки тяжелой познал, удовольствие получил, но сидеть не может. Трижды в день».

Я громко рассмеялась, наконец, не выдержав абсурдности написанного. А потом тяжело вздохнула. Я еще точно не знала, что и как буду готовить и продавать. Совершенно неясно было, как я со всем этим справлюсь в одиночку. Но одно я знала точно – здешних мужчин я буду обходить стороной!

Пока я разбирала завалы, незаметно подкралось обеденное время. Нет, я поняла это совсем не по урчащему желудку. За время работы в аптеке он уже привык, что никакие вопли о помощи вроде «Накорми меня, иначе я тебя изведу!» не работают от слова совсем, поэтому вел себя смирно. Всего лишь была одна однозначная и вполне ожидаемая фраза:

– Мы жрать!

Какое единодушное и бодрое трио! И частично комичное: тонкие детские голоса Наи и Ная никак не вязались с грубой фразой.

– Ау-у-у! – послышался голос Мика. – Ты где? Отзовись!

Надо же, все-таки ждет хозяйку дома, а не заходит внаглую. Я проигнорировала вопрос – я тут, знаете ли, от самого настоящего колодца на заднем дворе самое настоящее ведро, полное воды, тащила. Ничего, что тяжело, что холодная вода прямо на ноги капает. Последнее вообще хорошо: сейчас половина выльется – и тащить будет легче. Я вздохнула и поставила ведро – с утешением у меня беда, даже саму себя не получается. Вычислили меня быстро: секунда – и передо мной возник Мик. Хорошо, что ведро поставила, иначе точно нести мне было бы легко-прелегко – стопроцентно опрокинула бы.

– А че не сразу два? – спросил подросток, выразительно глядя на ведро.

– Мне свободная рука нужна, – прошипела я в ответ.

– Зачем? За стенку подержаться? – издевательски сказал Мик.

– Нет, нахала за ухо оттягать, – честно сказала я, глядя на Мика исподлобья.

Я хотела взять ведро, однако его у меня выхватили прямо из-под носа.

– Куда? – поинтересовался Мик.

– Ты чего такой добренький? – подозрительно уточнила я, но жестом показала, куда нести водичку. – И где Най и Ная? И ты же еще не взрослый, сам-то не надорвешься?

Мик нес ведро с легкостью, но как взрослая я должна была поинтересоваться!

– Я? Я не добрый. Когда ты несла ведро, ты выглядела так, что вот-вот помрешь. А мне для полной картины только обвинения в убийстве не хватало, – едко сказал Мик. – А они жратву готовят. Ты-то меня с собой не сравнивай. У меня кровь смешанная – от Светлейшей и Темнейшего. Мы, смески, отличаемся большой физической силой и выносливостью, так что… Претемной заднице посох в печень! Что тут произошло?!

Мик превратился в каменное изваяние, когда встал на пороге рабочей комнаты.

– Уборка, – невозмутимо сказала я, оглядывая помещение.

Я решила не мелочиться: вытащила все ящики, открыла все шкафы, испорченные растения запихала в найденные мешки, а грязную посуду впихнула в огромные тазики. Наверное, все походило бы на уборку, если бы не несколько неоднозначных фактов: мешки, в которые я сложила мусор, почему-то были с красными пятнами, а тазы, где отмокали банки-склянки, были серо-буро-зелеными (какой я только пакости не нашла внутри, ничего удивительного).

– В-ведьма светлая?! Да разве же с-светлые такое творят… – пробормотал Мик, становясь куда более вежливым и менее нахальным.

Даже ведро аккуратно поставил, не расплескав ни капельки воды.

– Слушай, с чего ты решил, что я ведьма? – спросила я.

В конце концов, никому об этом факте я не сообщала. И что-то мне подсказывало, что дело тут совсем не в моей таблеточной машинке. Думаю, за все время они попаданцев с чем только не видели.