Таблеточку, Ваше Темнейшество?

— Так! Вы обещали! Вы клялись, что отлучитесь всего на денек! Я обещал всего один день выполнять вашу работу, вашу, — последнее слово Шорсейн особенно подчеркнул.

— И заработную плату, заметь, — вставил Рэйвен.

— Да светлые с ней, с заработной платой! Я на лекарей и травников все потрачу, чтобы восстановить свое душевное здоровье, если в минус не уйду! — взвыл Шорсейн. — День! Я согласился всего лишь на день подменить вас, а вы пропали на сколько-о-о-о!

Выл он, кстати, почти как волк, даром, что уши кошачьи и даже с кисточками наверху дергались. Значит, один из тех, кому не нашлось места на светлых землях? Оборотень?

— Ну, ну, не расстраивайся, я верю, что ты со всем справился, — сочувственно произнес Рэйвен, похлопав рядом с собой. — Справился ведь?

Шорсейн тут же воспользовался приглашением и присел, махнув хвостом. Нормальный человек, наверное, должен был удивляться тому, что перед ним сидит человек с кошачьими ушами и кошачьим хвостом, но я сейчас думала лишь об одном: есть ли у этого Шорсейна дырка в штанах для хвоста или он как-то иначе его высунул?

— Справился, но какой ценой, — обиженно сказал Шорсейн, после чего вздрогнул и спросил: — А это кто с тобой?

— О, неужели тебя впервые заинтересовали другие люди? — искренне удивился Рэйвен. — Обычно ты не обращаешь на окружающих никакого внимания.

— Очень трудно не обратить внимание на тех, кто хватает за самое дорогое, — сказал Шорсейн, выразительно глянув на Наю, которая сидела рядом с ним и щупала его хвост.

И когда она там очутилась?!

— Ная! — строго сказала я. — Ты что творишь?

— Изучаю. Пушистенький, — зачарованно сказала девчушка, осторожно погладив чужой хвост. — Нельзя?

— Нельзя! — шикнули на Наю втроем: я, Мик и, собственно, сам Шорсейн.

— Больно надо, — сказала Ная, пересаживаясь обратно ко мне.

— Извинись, — строго сказала я.

— Извините, — буркнула Ная, явно ни капли не раскаиваясь в содеянном.

Я покачала головой, но сейчас было совсем не подходящее для нотаций время.

— Кхм, Шорсейн, познакомься. Это Лери и ее семья. Она попаданка с навыками изготовления лекарств, — сказал Рэйвен. — Очень хорошими навыками.

— Травник? — деловито уточнил Шорсейн.

— Не только, но и в травах разбирается. Провизор. Навыки обширные, но для полного применения не хватает нашего химика и электричества.

— Ничего себе вы удачно задержались, — присвистнул оборотень. — А мелкие маги, да?

— Не знаю, не проверял, где я тебе у светлых на границе артефакт достану? — ответил Рэйвен, после чего представил мне этого мужчину: — Лери, это Шорсейн. Он оборотень, а также мой главный помощник. Несмотря на необычный характер, действительно надежный.

— Я бы сказал, что единственно надежный, — гордо заявил Шорсейн. — В конце концов, разве кому-то еще вы можете доверить ваше башенку с этими трудящимися пчелками-мыслителями?

— … и очень нескромный, — добавил Рэйвен после некоторой паузы. — Ну, раз мы представились друг другу, разобрались, кто есть кто…

А вот тут Темнейшество явно поторопилось. И об этом подумала не только я, потому что Мик задал вопрос первым:

— Рэйвен, а ты сам кто? Раз Темнейшество?..

— Принц? — восторженно сказала Ная.

— Или Король? — с некоторым сомнением спросил Най.

— Темная магия упаси наши земли от подобного короля или принца! — воскликнул Шорсейн, не дав Рэйвену даже слова вставить, а потом повернулся и спросил у него: —Вы действительно не рассказали, кто вы и чем занимаетесь?

— Как-то не пришлось к слову, — неловко ответил Рэйвен.

— Зато сейчас как раз приходится, — улыбнулась я мужчине. — Можешь рассказывать.

— Да мне как-то неудобно, — начал Рэйвен, но его тут же перебил Шорсейн:

— О, точно! Я и забыл, что вы скромный и стеснительный. Тогда я сам вас представлю, иначе, боюсь, вы преуменьшите свои заслуги!

Судя по выражению Рэйвена, он хотел уменьшиться сам или хотя бы уменьшить Шорсейна, который горел энтузиазмом рассказать побольше о своем начальнике.

— Рэйвен Феникс Астер Риот, его Темнейшее Темнейшество! — с восхищением сказал Шорсейн. — Единственный и неповторимый магистр Темной Башни, хозяин радетель благополучия и развития наших темных земель, магический амбидекстр, признанный гениальным магом, восхитительный начальник, укротитель безумных ученых и других менее опасных тваре… творений божьих, — исправился Шорсейн под бешеным взглядом Рэйвена, но не остановился: — единственный спасатель от коронованных морд, талантливейший выбиватель звонкой монеты из загребущих лапок наших сборщиков податей, да и любимец всея темного народа…

Шорсейн продолжал вещать. И до меня дошло, наконец, что этот Шорсейн вовсе не наивный восхищенный оборотень, а вполне себе благожелательно-саркастичный джентльмен.

— Я все сказал? — спросил Шорсейн.

— Конечно, все, — улыбнулся Рэйвен, а в его руке снова зажегся огонек. — Вообще все. В своей жизни.

— Будешь драться в дилижансе, где сидят дети? — усмехнулся Шорсейн.

— Не будет, — сказала Ная. — Рэйвен хороший, потому он не сделает что-то, что может навредить нам.

— Да ему и не надо, — продолжил Най. — Достаточно разрешить тебя покусать.