Таблеточку, Ваше Темнейшество?

— Рэйвен, ваши химики предоставляли вам шабрураз просто так или за деньги? — спросила я.

— За деньги, а к чему вопрос?

— К тому, что все предыдущие предположения неверны, — сказала я, после чего демонстративно потрясла листками: — И все ответы прямо здесь.

Глава 16

— Ты специально говоришь загадками? — вздохнул Рэйвен.

— Ага, — не стала скрывать я. — Разжигаю твое любопытство и обмозговываю свою догадку.

— Ну, с первым ты справилась отлично, — сказал Рэйвен. — А как со вторым?

— Тоже ничего. Вы нормально-то химикам платили?

— Обижаешь, — сказал Рэйвен. — Я не люблю пустые траты, но достойный труд должен оплачиваться достойно. Например, за полтора килограмма шабрураза все химики получили выплаты, равные двум зарплатам зажиточного горожанина. Конечно, где-то треть от этих выплат — ингредиенты, необходимые для получения лекарства. Трава, из которой готовят шабрураз, стоит немало. Да и само изготовление требует много сил и умений. Однако две трети оставалась в карманах изготовителей, так что они не в обиде.

Я покивала, осознавая, что попала в точку.

— В этих бумажках реакция мага на прием препарата. Я не знаю, какая умница заставила их расписывать все ощущения так подробно, но спасибо ей, потому что в противном случае искали мы ответ довольно долго. Вот, видишь разницу?

Рэйвен взял бумаги в две руки и перебегал глазами с одного листа на второй. После чего сделал сказал:

— Один из магов назвал шабрураз отвратительно горьким и чуть вяжущим однородным порошком. А второй сказал, что порошок сладковато-горький, неоднородный и даже на зубах хрустит. Хочешь сказать, что в порошок что-то примешали?

— Не просто что-то, а сахар. Думаю, больше никакой другой сладкой субстанции тут нет? К тому же, сахар никак не влияет на реакцию организма, поэтому его довольно часто добавляют к препаратам, чтобы убрать неприятный горький вкус, — выдвинула я свое предположение.

— Тогда, если сделать выводы из всех твоих объяснений, чистый шабрураз без примеси превысил максимально допустимую дозировку и вызвал все эти серьезные последствия? А второй, размешанный с сахаром, был ниже по дозе, поэтому проблем не возникло.

Я согласно кивнула, от чего Рэйвен вздохнул, потер виски, а потом ругнулся:

— И как хватило наглости?! Неужели жизнь совсем недорога?

— Рэйвен, но я могу быть не права, — осторожно заметила я. — Всегда остается пара процентов, что там было что-то другое.

— Будем надеяться, что все-таки что-то другое, — сказал Рэйвен. — Иначе от казни Антора не спасет ничего.

— К-казни? — спросила я, чувствуя, что покрываюсь холодным потом. — Не тюрьма, а именно казнь?

— Да. То, что он сделал, недопустимо. Речь не о деньгах или обмане. Он сознательно ввел в заблуждение нас всех, из-за чего мы неправильно посчитали количество шабрураза и подвергли жизнь магов опасности. Он предложил давать по половине грамма для эффекта, но не предупредил, что эта половина грамма у него разбавлена. А у Карфена — нет. Нам очень повезло, что никто не умер, — ответил Рэйвен. — В любом случае, сейчас мы должны выяснить все чуть подробнее, а после, когда будет больше подтверждений, я передам это дело темным дознавателям. Каждый должен заниматься своим делом. Я — помогать ученым и продвигать науку, а дознаватели — расследовать подобные случаи.

— Что-то мне боязно создавать таблетку, — я криво улыбнулась, чувствуя легкий страх.

Рэйвен тут же заметил мое состояние, улыбнулся как можно мягче и сказал:

— Тебе нечего бояться. Одно дело, когда мы соглашаемся на эксперимент. А совершенно иное, когда человек сознательно подвергает других опасности.

Я посмотрела на Рэйвена, который продолжал улыбаться той улыбкой, которая призвана успокоить напуганных детей, и почувствовала себя увереннее. Но эта уверенность мигом испарилась, превратившись в растерянность и смущение, когда мужчина заправил мою выбившуюся прядь обратно за ухо и едва ощутимо погладил по голове.

— А-а-а, — выдавила я многозначительное.

Не то что бы я так сильно терялась перед лицами противоположного пола, но, скажем так, Рэйвен сумел меня удивить таким отношением. Прежде, чем я спросила, что это было, Рэйвен уже отошел от меня с абсолютно невозмутимым видом.

— Давай все-таки сходим к Карфену, уточним у него парочку деталей.

А потом мы-таки добрались до нужного места. Рэйвен вошел в помещение без стука и за руку втянул меня за собой.

— Он все равно не услышит, даже если выбить дверь, — пояснил свою бесцеремонность. — Уже пробовали. Карфен немного… увлеченный.

Я пожала плечами — разве я похожа на человека, который будет цепляться к подобной мелочи? В конце концов, я никогда не делала замечания даже тем покупателям, которые предпочли войти в аптеку через открытое окно торгового зала. И не только тогда, когда аптека закрывалась на перерыв, но и когда дверь была вполне себе открыта. Мы с коллегами долго гадали зачем, а потом сошлись во мнении, что некоторые не ищут легких путей.