Табор уходит в землю

Он осторожно выглянул во двор. Как и предполагалось, внимание прибывших было привлечено к окну, из которого валил дым. Человек пять целились в окно из автоматов, ожидая появления там цели.

Из-за противоположного угла дома выбежали еще трое, тоже с автоматами. И куда только милиция смотрит? Впрочем, ясно куда — Папе в карман. Похоже, ребята решили зайти ему в тыл через ту же самую дверь. Олег прицелился навскидку и выпустил по ним несколько пуль. Один из нападавших упал, второй залег за ним, а третий рванул обратно за угол.

Короткой перебежкой Олег преодолел открытое расстояние до обширного хозяйственного двора и приткнулся за ближайшим углом. Построек здесь возвышалось много, среди них легче было затеряться.

Боевики Папы услышали стрельбу и бросились на звук. Атакующих было пятеро, может больше. Наступали они грамотно, словно у самого Олега учились. Впрочем, и здесь все ясно — одна школа. Убивать папиных быков ему не хотелось. Среди них помимо отпетых бандитов и отморозков встречались и нормальные ребята, не сумевшие после армии устроиться на приличную работу или войти в мирную жизнь. Но их численный перевес вынуждал применять жесткие меры.

Вперед вырвался бритоголовый браток. Дерзкий, видно под настоящим огнем не бывал. Олег снял его выстрелом в ногу. В ответ получил как минимум три коротких автоматных очереди. Надо было подыскать укрытие получше. Он огляделся.

Особняк был обнесен бетонным забором. Он выглядел чуть повыше кремлевской стены. Не перескочить. Олег короткими перебежками стремительно двинулся вдоль забора. Миновав несколько непригодных для обороны хозяйственных строений, Олег приметил подходящее. Один из лабазов стоял немного в стороне от остальных. Стены толстые, вместо окон небольшие отдушины, которые могли сыграть роль бойниц.

Олег сбил замок с двери и забрался внутрь. В нос ему ударил острый дурманящий запах. Все помещение было забито пластиковыми мешками с чем-то вроде сена. Олег забрался на мешки и примерился к импровизированной бойнице. Обзор нормальный и защита надежная. Такую стену разве что из противотанкового гранатомета возьмешь.

Папа в сопровождении Ибрагима в нетерпении прохаживался позади хозяйственных построек. Ибрагим выслушивал донесения бойцов осадной группы. Наконец Папе надоело ждать.

— Так где Петрол заховался? — спросил он Ибрагима.

— На третьем складе, — проворчал тот без всякого энтузиазма. — Блин, там стены в руку толщиной, это бункер Гитлера, а не сарай! И товар там хранится!

— А что ты предлагаешь? — вышел из себя Папа. — Сюда уже менты едут. С Петролом надо кончать до их приезда. Что у нас на этом складе?

— Трава. Правда, дерьмо, беспонтовка. Старые неликвиды.

— Много?

— Не очень Может вагон-два. Мы только вчера начали все оттуда вывозить. Готовили помещение под новую партию. Чучмеки обещали реальной чуйки подогнать.

Папа плюнул и махнул рукой.

— А, хрен с ним со всем! Банкуйте! Давай, Ибрагим, врежь по форточке из "шмеля". Пусть горит синим пламенем.

Ибрагим ухмыльнулся и бегом пустился в дом. Через минуту он появился оттуда, сжимая в руках трубу гранатомета "шмель". Укрываясь за штабелем кирпича, он тщательно прицелился и нажал на спуск. Огненная капсула ушла точно в узкую форточку-бойницу.

Олег заметил манипуляции Ибрагима с гранатометом, но помешать ему не успел. Все, что он сумел сделать, это выскочить из ловушки за секунду до того как огненный шар разорвался внутри комнаты и брызнул горящими каплями из окон и дверей.

Боевики не дремали и встретили его очередями. Правда взрыв помешал им прицельно изрешетить Олега, но несколько пуль ему все же досталось. Он рухнул без признаков жизни. Из-под неподвижного тела расплывалась лужа крови. Но как только один из боевиков попытался приблизиться, его сразил пистолетный выстрел в упор. После этого Олег вытянулся и замер.

Ибрагим сумрачно взглянул на вытянувшееся тело бизнесмена и досадливо сплюнул себе под ноги.

— Я бы его добил.

Папа раздраженно дернул подбородком.

— Так добей! Нет, погоди…

Во двор, гудя сиренами, влетели машины милиции и "скорой помощи". Папа снова досадливо сплюнул сквозь зубы.

— Раньше надо было мочить, пока никого не было. А теперь вон — и доктора, и менты. Сейчас пожарные подгребут. Даже вон соседи-бездельники собрались, зевальники раззявили. Ладно, авось сам подохнет. Да и доктора-лепилы его вернее киллеров доконают.

— А если не подохнет? — гнул свое Ибрагим.

Губы Папы вытянулись в тонкую ниточку.

— Вот тогда ты ему поможешь. Его же не в "Кремлевку" повезут, а в обычную местную больничку. Палату, разумеется, выделят отдельную. Так там его проще будет достать.

Ибрагим обвел взглядом живописную картину разрушений. Дымил особняк Папы, ярко пылал сарай, распространяя удушливую вонь дури.

— А за чей счет ремонт делать будешь? Если Петрола мочить, с него и рубля не слупишь. Кто убытки возместит?

Папа самодовольно ухмыльнулся.