Табу

Но Хэйс выдержал сцену так долго, как этого требовал этикет. Затем он повернулся и вышел. Все было кончено.

После ухода Хэйса Арнольд Шпек долго сидел за столом, задумавшись, на губах его мелькала улыбка, и дым от сигары клубами поднимался к потолку.

Потом он наклонился и вызвал секретаря.

– Свяжите меня с домашним телефоном Хэйса в Калифорнии.

– Но ведь мистер Хэйс только что вышел из вашего офиса, – ответила секретарь озадаченно.

Наступила пауза.

Несмотря на раздражение, Шпек улыбнулся.

– Кэрол, когда вы научитесь делать то, что вам говорят?

– Сию минуту, сэр, – ответила как ни в чем не бывало секретарь.

Арнольд Шпек откинулся на спинку кресла, ожидая связь с Калифорнией. Когда он пускал кольца дыма к потолку, звук, мало отличающийся от урчания кота, сорвался с его губ.

13

Когда Брайан Хэйс покидал офис Арнольда Шпека в Нью-Йорке, его маленький немец-дворецкий Карл Хэйнц Рёхер сидел в одиночестве около плавательного бассейна и распивал бутылку самого лучшего шампанского, какую он мог найти среди винных запасов Хэйса.

Карл предавался этому занятию с удовольствием, не спеша. Он пил небольшими глотками, наслаждаясь вкусом прекрасного вина. Его взгляд блуждал по внушительному дому и парку. Карл Рёхер был счастлив сегодня, счастливее, чем когда-либо в своей беспорядочной и разбитой жизни.

Потому что сегодня он сокрушил Брайана Хэйса.

Карл прекрасно знал, зачем совет вызвал Хэйса в Нью-Йорк, потому что видел опровержение, напечатанное в «Голливуд инсайдере» и злорадствовал, читая, как газета, рассыпаясь в извинениях перед Кейт Гамильтон и Джозефом Найтом, ткнула пальцем в Брайана Хэйса.

В этот момент, забавлялся Карл, босс, наверно, гадает, как могло случиться, что абсолютно надежные и выигрышные, по его мнению, фотообвинения Кейт обернулись против него, и на чем свет стоит проклинает Кальдера Сазерленда, который нагло его предал, отдав на съедение волкам. Но Хэйс никогда не узнает правду о настоящих причинах своего падения.

Человеком, который подставил самую сокрушительную подножку Брайану Хэйсу, был Карл Хэйнц Рёхер.

Хэйс очень хитро выудил злосчастные фотографии у слабовольного Нормана Вэбба. Чутье, обострившееся от многолетних интриг в классическом голливудском стиле, его не подводило, и слабовольный Вэбб не был для него твердым орешком. Используя своего старого соратника Кальдера Сазерленда с целью опубликования этих снимков в «Голливуд инсайдере», он вел себя как настоящая голливудская «акула», почуявшая добычу и готовая к немедленному убийству.

Но Хэйс осуществлял свой замысел дома, игнорируя офис в студии. Это было его правилом, потому что под собственной крышей он считал себя застрахованным от соглядатаев. Даже негативы злосчастных снимков Кейт он оставил на письменном столе.

В своей самоуверенности Хэйс не учел того, что в доме хозяйственными делами занимался Карл Рёхер, знавший каждый дюйм жилища хозяина и имевший возможность подслушать любой разговор, который велся в его стенах.

Карл Рёхер узнал о фотографиях Кейт Гамильтон раньше, чем кто-либо другой. Он-то и нашел негативы там, где Хэйс беззаботно их оставил – на столе.

Подслушав телефонный разговор хозяина с Нью-Йорком, Карл понял, что Хэйс поставил на эти фотографии, а следовательно, и на падение Кейт Гамильтон и на конец ее карьеры, все. «Континентал» спланирует свой финансовый год с уверенностью, что фильм «Прощание с любовью» никогда не будет завершен и тем более – показан экранах.

Исход этой затеи зависел от негативов, которые Хэйс принес домой и оставил на столе.

Это была возможность, которая выпадает только раз в жизни. И Карл Рёхер воспользовался ею.

А теперь, потягивая хозяйское шампанское, он забавлялся иронией своей судьбы в Голливуде. Под покровом темноты он взял реальное и сделал так, что оно стало выглядеть нереальным. Он сделал подлинное фальшивым. И поэтому перед лицом закона роковые негативы не могли считаться тем, чем они были на самом деле – доказательством юношеского греха Кейт.

Таков Голливуд, думал Карл, – власть иллюзии сильнее, чем сама реальность. Власть, которая может сокрушить карьеру, жизнь, истину, честность. Она сломала жизнь Норману Вэббу, и Рёхеру, и многим другим. Но один-единственный раз иллюзия помогла спасти карьеру хорошей молодой женщине и, вероятно, все ее будущее.

Ценою карьеры бывшего мастера этой иллюзии и инициатора задуманного разоблачения – Брайана Хэйса.

Когда Карл Рёхер приступил к своей работе в полутемной комнате, Кальдер Сазерленд заканчивал статью для газеты «Голливуд инсайдер». И сегодня приговор был вынесен Брайану Хэйсу его боссами в Нью-Йорке.

С этой мыслью Карл Рёхер поднял бокал с шампанским. Телефон зазвонил раньше, чем он успел поднести бокал к губам.

Он поднял трубку.

– Особняк мистера Хэйса, – сказал он с заметным немецким акцентом.

– Карл, это ты? – спросил голос, который он сразу же узнал.

– Да, сэр, – ответил Карл, глядя, как искрилось пузырьками шампанское в его бокале. – Это я.