Табу

Допущена ошибка, подумала она. Это должно быть ошибкой. В противном случае…

У неё возникло необоримое желание протереть глаза, как это делали герои мультфильмов, которые она смотрела в детстве. Вдруг, если она как следует их протрёт, а потом снова глянет на распечатку, всё в бумаге встанет на свои места и приобретёт нормальный вид?

Но нет, сколько ни протирай глаза, результаты не изменятся. Все данные напечатаны чёрным по белому, и их невозможно превратно истолковать. Тем более если учесть, что она сама проводила исследования образцов…

Повинуясь мгновенному импульсу, Рейли торопливо поднесла бумагу к глазам и в который уже раз проверила содержавшиеся в ней данные. Нет, никакой ошибки, всё правильно: вот сведения по образцу А, а вот сведения по образцу Б — один образец принадлежит покойной, идентифицированной как Клэр Райан, другой — тоже покойному, но до сих пор не опознанному молодому мужчине.

Хотя никто не застрахован от неудач, Рейли, когда дело касалось улик, подходила к работе с особым тщанием и в глубине души знала, что не испортила препараты — ни тот ни другой. Она вообще за всю свою жизнь не испортила ни одного препарата, подготовленного для анализа. Потому что слишком высоки были ставки и слишком многое зависело от результатов.

И ещё одно. Её учителя в Квонтико имели обыкновение говорить, что, как бы странно ни выглядела та или иная вещь и какими бы невероятными ни казались полученные данные, результат всегда результат, так как улики никогда не лгут.

Особенно если ты провёл тесты дважды.

Глядя в бумагу, Рейли на мгновение унеслась мыслями в годы учёбы и вспомнила одного из своих преподавателей, Дэниела Форреста, вколачивавшего в головы студентов принципы так называемой бритвы Оккама[2].

«Интуиция, — говаривал он, обращаясь к группе будущих судебных экспертов, — великая вещь и бесценный инструмент, но только в том случае, если она основывается на свидетельствах».

Рейли вспомнила, что произошло, когда преподаватель впервые предложил этот философский труд на их рассмотрение. Многие никогда в жизни ничего о нем не слышали, но нашёлся-таки один парень, чьё имя не сохранилось в её памяти, у которого всегда были наготове ответы на все вопросы.

— Кто-нибудь из вас слышал о «бритве Оккама»? — осведомился Дэниел.

— Я слышал, сэр. Оккам утверждал, что простейшая теория всегда справедлива, — сказал господин Умник.

— Неверно.

Господин Умник побледнел.

— Я думал…

— Увы, многие так думают, — сверкнув очками, произнёс преподаватель. — Но то, что имел в виду Оккам, гораздо тоньше по своей сути и куда больше подходит будущим экспертам. — Он указал на обсуждаемую ими на лекции улику, на основании которой можно было сделать два разных вывода. — Так, в «бритве Оккама» сказано, что когда перед нами две версии и отсутствуют аргументы, позволяющие определить истинность одной из них, следует уделить максимальное внимание изучению простейшей.

Некоторое время после этого он наблюдал, как у студентов, словно электрические лампочки, начали зажигаться пониманием глаза.

— Иными словами, Оккам не гарантирует, что простейшая теория окажется верной, но, во всяком случае, расставляет приоритеты.

Расставить приоритеты — вот что требовалось сейчас Рейли. Исходя из полученных ею результатов можно сделать два вывода.

Первый — она неправильно провела тестирование, её методы никуда не годятся и цепочка умозаключений в корне неверна.

И второй…

Честно говоря, принять второй было ничуть не легче.

Рейли поняла, что с образцами крови что-то не так, когда пришли данные токсикологической экспертизы. Хотя образцы не содержали стандартных вредоносных химических соединений, обнаружилось нечто иное, к чему более всего подходило определение «неожиданное». Разумеется, Рейли, чтобы убедиться, что здесь нет никакой ошибки, провела аналогичные тесты с новыми образцами, взятыми у трупов, и, разумеется, получила точно такой же результат.

Не желая спешить с выводами, Рейли по некотором размышлении решила провести сканирование генома. И сейчас держала в руках результаты данного исследования, которые шокировали даже её, хотя она в процессе своей деятельности сталкивалась с множеством странных и на первый взгляд необъяснимых вещей.

— «Бритва Оккама», — пробормотала она, просмотрев ещё раз данные сделанного ею открытия. Потом взяла телефон и набрала номер мобильника Криса Делани.

Когда Крис снял трубку, его голос показался ей несколько сонным.

— Детектив Делани? Это Рейли Стил, — начала она. Поскольку незамедлительной реакции не последовало, она решила внести некоторые уточнения. — Рейли Стил из ОСЭГ, помните?

— Привет, Рейли. В чём дело?

— Как вы догадались, что у меня к вам дело? — спросила она с неподдельным удивлением в голосе.

Он зевнул.

— Ну вряд ли кто станет без серьёзной причины беспокоить человека в четверть третьего утра.