Табу на вожделение. Мечта профессора (СИ)

«Господи! Это же был я! Это я в тот вечер напился до беспамятства и приставал к ней. Это я напугал ее. Это я — тот самый мудозвон!»

— Погоди! — вдруг насторожился Назимов. — А ты что… получается… ты на Юльку, что ли, свой член навострил?

— Браво, Володя! Просто чудеса дедукции!

— Слышь, еб*рь-террорист, ты это… завязывай давай!

— С чего бы вдруг?

— С того! Ты знаешь политику моего заведения — все на добровольной основе. Если сможешь договориться — снимай кого угодно! Кроме нее! На нее — табу!

— А может, я не хочу другую!

— Твои проблемы, Марат! — раздраженно отозвался приятель. — Я ей слово дал, что принуждать ни к чему не буду. И я его сдержу!

— В таком случае скажи мне, дружище, — язвительно протянул Каримов, — а если ее захочет кто-то более влиятельный… тот же Мазур, например… ты ему так же ответишь? Будешь до последнего слово держать? Даже рискуя навсегда распрощаться со своим клубом?

Назимов замолчал. Задумался. А Марат осуждающе покачал головой.

Он прекрасно знал ответ на свой вопрос. Против Олега Мазура — успешного бизнесмена с криминальным прошлым — в их городе пойдут лишь единицы.

— Не захочет! — глухо пробормотал Володька. — Он давненько уже ко мне не захаживает. И вообще, поговаривают, Олег на своей падчерице женился.

Каримов удивленно присвистнул:

— Ни хрена себе!

— Сам в ауте! До сих пор не знаю, верить или нет.

— Городок у нас маленький. Так или иначе узнаем.

— Угу! — тяжелый вдох. — А что до Юли… пока не о чем переживать.

— Она постоянно находится в зоне риска. В любой момент может стать поздно. Но ты сильно не заморачивайся. Она скоро от тебя уйдет.

— Вряд ли! — скептически. — Ей нужна эта работа!

— Уж ты поверь! — холодно отозвался Каримов и сбросил вызов, не прощаясь.

А мысленно добавил:

«Уйдет как миленька! Я сделаю все для этого! Я не оставлю ей выбора!»

Глава 21

«Дура! Идиотка! Сумасшедшая! Конченая! Что же я наделала? Что он теперь обо мне подумает? Что на меня вообще нашло? Я же не такая! Илья всегда говорил, что в плане интима я холодная, как ледышка! Меня трудно возбудить. Меня сложно распалить. Я всегда сохраняю трезвость рассудка. Я никогда не теряю над собой контроль! И уж точно не слетаю с катушек от одного-единственного поцелуя! Не… слетала. До сегодняшнего дня… Чтоб тебе пусто было, Каримов! Что ты со мной сделал?»

— Осторожнее, девушка! — возмущенно взвизгнула молодая мамочка, резко останавливая коляску со своим спящим малышом, дабы не врезаться в нее. — У вас что, глаза на затылке? Смотрите хоть, куда идете!

— Извините! — виновато улыбнувшись, Юля спешно отступила в сторону.

Она была так сильно поглощена своими переживаниями и… странными эмоциями (от которых нутро ныло, а душа на лоскуты рвалась), что не замечала ничего и никого вокруг. Просто двигалась вперед по хорошо известному ей маршруту, на автомате переставляя ноги. Как итог — лишь чудом избегала столкновений со случайными прохожими. И то благодаря их бдительности. Судорожно наполнив легкие кислородом и отвесив себе мысленную затрещину, дабы мозги на место встали, Юля продолжила свой путь. До общежития оставалось уже не более пятидесяти метров, а она никак не могла успокоиться. Не могла взять себя в руки и обуздать свои чувства.

«Господи, я и не знала, что так умею! Что могу жадно целоваться, эротично извиваться на мужике и развратно прижиматься к нему, как взбесившаяся от похоти порно-звезда! Стыдно-то как… мама дорогая!»

Перед глазами кадрами киноленты проносились сцены их… безумия в машине. Сцены первобытной, почти животной страсти. И всякий раз ее сердце надрывно барабанило в груди, а с губ срывался тихий предательский стон, стоило хоть на миг, хоть на гребаную секундочку представить на себе его руки. Сильные. Грубые. Жилистые. С крупными ярко выраженными венами. Щеки вспыхнули огнем, когда Юля все же призналась самой себе: