Табу на вожделение. Мечта профессора

С трудом разомкнув веки и обнаружив склонившуюся над ней Тоню, она нечленораздельно промямлила хриплым спросонья голосом:

— М-м-м? Чего тебе?

— Ты вставать собираешься или как? Твой будильник давно прозвенел!

— Да? — громко зевнула, будучи не в состоянии сдержаться. — Я не слышала…

— Слышала! — сочувственно улыбнулась ее соседка по комнате. — И даже отключила его. Но снова вырубилась в ту же секунду!

— Серьезно?

— Угу!

«Капец! Приплыли…»

Впрочем, ничего удивительного. Прошлая смена выдалась настолько тяжелой, что к пяти утра девушка готова была отстегнуть свои ноги — так страшно они гудели. В общежитие Юля вернулась, уже находясь в состоянии полудремы. Да. Совмещать учебу и работу оказалось очень непросто.

«Ой, ладно! Справляюсь же! А выспаться… высплюсь потом!»

Сладко потянувшись в постели и зевнув еще разок, Попова уточнила:

— А который час?

— Почти одиннадцать! — отрапортовала Антонина. Усевшись на свою кровать в позе лотоса, старшекурсница вооружилась зеркальцем и косметичкой.

— Как? — ужаснулась Юля. — Я же заводила будильник на десять тридцать!

— Все верно, — подмигнула собеседница, — просто я догадалась, что тебе сегодня к третьей паре, и дала возможность поспать лишние полчаса — слишком уж мало ты спишь в последнее время. Так нельзя!

— Господи! — Попова вскочила на ноги так быстро, что закружилась голова.

Торопливо накинув на себя халат, она выудила из прикроватной тумбочки зубную щетку и мятную пасту. А после стремглав побежала умываться.

Сон как рукой сняло, ибо до начала пары оставалось всего каких-то сорок минут. И за столь ничтожный срок ей нужно было умудриться не только себя в божеский вид привести, но еще и забежать в местную типографию, чтобы забрать готовые красочные плакаты для их группы поддержки. Вечером между факультетами намечалось масштабное мероприятие — игры КВН на местном уровне. Естественно, оставить свою команду без соответствующей атрибутики она просто не могла. Ее свои же и растерзали бы потом.

Тем более весь инвентарь приобретался на университетские средства, и отчитаться по расходам ей предстояло непосредственно перед Каримовым.

«Даже представить страшно, что будет, если я не заберу их сегодня! Нет-нет! Я все успею! Иначе Серп… да он же с меня кожу живьем снимет!»

Мысли о заведующем кафедрой порождали странные чувства в душе.

Несомненно, она боялась его. В присутствии этого мужчины ее всякий раз охватывала нервная дрожь, и тело сковывало от волнения.

Но было и еще кое-что кроме этого необъяснимого трепета.

Кое-что, чему Юля никак не находила объяснения.

У нее внутри все сжималось, стоило только перехватить на себе его тяжелый безразличный взгляд. В такие моменты она чувствовала себя беззащитным зверьком, угодившим в клетку к голодному разъяренному тигру.

Видела в тех бездонных темных омутах свою погибель и никак не могла отделаться от столь дикого ощущения. От ощущения полной беспомощности. Благо контактировали они довольно редко.

Но, как говорится, зато метко!

Марат Евгеньевич держался с ней предельно строго, холодно и отстраненно. Создавалось впечатление, будто теперь (после всего случившегося) Юля жутко раздражала его. Раздражала одним лишь своим существованием.

И это странным образом… ранило ее. Девушке приходилось публично отдуваться за любую оплошность своих одногруппников. За любой их маломальский проступок. Не говоря уже о бесконечных поручениях, которые Каримов без зазрения совести спихивал на нее, как на старосту группы.

Естественно, отказаться от их выполнения без последствий она не могла.

Приходилось все терпеть. Молчать. И подчиняться.

«Ладно, прорвемся! Мне просто тяжело дается… адаптация к нагрузкам!»

Разглядывая свое отражение в небольшом зеркале, закрепленном над раковинами в умывалке, Юля задавалась одним единственным вопросом:

«Но… надолго ли меня хватит с таким ритмом жизни?»

Шел всего семнадцатый день ее обучения в университете, а под глазами от недосыпания уже стабильно начали появляться темные круги. И вообще, каждое утро девушка просыпалась со стойким ощущением усталости.

«Потом себя пожалею! Потом! Если опоздаю, будет катастрофа!»

Закончив все гигиенические процедуры, Попова вернулась в комнату.

Там, уподобившись самому настоящему электровенику, она очень быстро натянула на себя тонкие капроновые колготки и строгое черное платье, поверх которого накинула довольно плотный пиджак кремового цвета.

Щедро прокрасив ресницы тушью и немного подушившись, Юля схватила сумочку, приготовленный с вечера вместительный тубус и ринулась к двери.

Однако Антонина решительно преградила ей путь.

Уперев руки в бока, девушка строго заявила:

— Нет уж! Позавтракай сперва!