Таежная месть

На территорию пришел более сильный и агрессивный хозяин, и в медвежьей бескомпромиссной схватке он доказал свое право на владение землей. Так бывает всегда. Природа – вещь жесткая, выживает сильнейший. Даже растения конкурируют за место под солнцем, а что говорить о таких животных, как медведи, наделенных не только силой, но еще и интеллектом. Вот только этот удачливый соперник был не кто иной, как Антошка. Его следы я опознал сразу же, как только увидел: огромные, широкие, с приметной меткой на правой передней лапе. Таковой не было ни у одного медведя. Он искал меня, исходив не одну сотню километров, а когда выяснил, что я нахожусь именно здесь, то просто расправился с собратом, который мог помешать его намерениям. В этом был весь Антошка. Уж если он чего-то желал, так непременно получал. Оставалось только удивляться его терпению и настойчивости, когда он переходил от одного поселка к другому, подолгу сидел в засадах, внюхиваясь в ненавистный человеческий запах. И когда выяснял, что меня здесь нет, просто перебирался на другое место. Сколько же таким образом он обошел поселков? Пятьдесят? Сотню? А может, еще больше?

Как бы то ни было, но медведь прошел не одну тысячу километров, чтобы отыскать меня, и уж если отыскал, то вряд ли можно будет рассчитывать на снисхождение. Медведи вообще не знают, что это такое.

По коже пробежал неприятный озноб. Тело заныло, затылок заломило. Ощущение было таковым, что медведь смотрит прямо на меня. Может, в это самое время, когда я разглядываю растерзанный медвежий труп, Антошка готовится к решающему прыжку. Я быстро повернулся, направив в кедровые дебри ствол винтовки. Ничего. Ровным счетом. Даже ветерок не шелохнется. Тишина стояла такая, что просто ломило в ушах.

Глупо было бы организовывать возле медвежьего трупа засаду. Возможно, что на другого косолапого такая тактика и сработала бы, но только не на Антошку – он за версту поймет, что к месту его былого пиршества кто-то подходил. А потому свернет гораздо раньше, чем мы его увидим. А хуже того – устроит засаду, которую мы не сумеем просчитать.

Стараясь не наступать на сухие ветки, я отошел от растерзанного животного. Прошел через молодой ельник, колюче выставивший свои лапы, и направился в березовый просвет, за которым, одетая в каменные берега, расторопно сбегала весело журчащая горная речушка. Вот здесь, на открытом пространстве, взять ему меня будет очень непросто. Так что я еще померяюсь с шатуном силой. До слуха донесся грохот каменного обвала, оборвавшийся мягкой россыпью на излучине реки. Опрокинулся шаткий камень. Кто это сделал? Природа, что способна разрушить самые высокие горы, или мой заклятый враг, продолжавший наблюдать за мной с гранитной кручи. Пожалуй, что я склоняюсь ко второму. Посмотрев на угрюмые посеревшие скалы, посматривающие на природу, что менялась век от века под их снисходительным взором, я не увидел ни одного живого существа. Правда, где-то в отрогах громко и гортанно крикнула хищная птица, но она не в счет.

Пора возвращаться домой, не исключено, что медведь уже топчется у порога моего жилища. Конечно, я наказал Надежде как можно реже покидать избу – лишь в крайнюю необходимость и то с заряженным ружьем, – но кто знает, как там может быть на самом деле.

По режущему скользкому стланику направился уже знакомой дорогой домой. Путь проходил мимо древних седых скал, колюче выставлявших базальтовые бока. На неровных склонах, багрово искрясь, выступала киноварь, словно кровь древних сражений. Под ногами остатками мезозойской акватории поблескивал лазурит. Взор разбежался по холмам, зацепил узкое каменное ущелье и сполз в низину, где широко разливалась река, выбравшись из тесных объятий гор. Ничего такого, что могло бы насторожить. Хищный зверь спрятался, лишь только в голубизне неба, широко распластав крылья, деловито кружил беркут, высматривая добычу.

Дорога домой пролегала через небольшое цветочное поле, особенно яркое в это время года. Сорвав небольшой букетик фиалок, я направился к избушке. И тут мое внимание привлек медвежий след, совсем свежий, – зверь прошел здесь не далее трех часов назад. Спрятавшись в густой чаще, медведь посматривал на мое жилище, ожидая появления хозяев и, не дождавшись таковых, канул в черноту елового леса.

Я невольно сглотнул, Антошка был рядом. Он нашел меня и теперь будет появляться здесь до тех самых пор, пока не разорит мой дом, как поступает с муравейником, встретившимся на его пути. Шибанет загребущей лапой и потопает себе далее, позабыв о причиненных бедствиях.