Таежное дело

— Отчитывались, конечно. Но уж очень эти отчеты у них выходили интересные. А параллельно наши господа театралы недвижимостью неплохой обзаводились в разных неплохих местах. Зарубежных, по большей части. Вот и захотелось кое-кому узнать, так ли тут все гладко.

— Понятно. И что — узнали?

— В процессе пока. Театралы ведь тоже не дураки. Это они с виду только все такие творческие и «поднебесные», а поглубже копни… Так что подставлять себя точно не будут. С виду все правильно, не придерешься. Материал набирается потихоньку, но в целом идет не бойко. События-то все из прошлого. Какие годичной давности, а какие и еще раньше случились. Сам знаешь, чем больше прошло времени, тем сложнее докопаться до истины.

— Это точно, — подтвердил Гуров.

— Главное, что здесь о бюджетных средствах вопрос. Из-за этого и внимание такое, и упорство. Было бы дело какого-нибудь «частника», думаю, давно бы все это на нет сошло. А так, не бросают, ковыряются. Ковырялись-ковырялись, и вдруг откуда ни возьмись — это убийство. Зачем, почему? Непонятно. Бумажник украсть? Может быть. А может, и нет. Так что, как видишь, подводная часть айсберга здесь очень солидная. Поэтому и доверил тебе. Если эта смерть как-то с растратами связана, само собой, нам об этом никто докладывать не будет. Наоборот, всеми силами постараются скрыть. А ты у нас «хамелеон» бывалый, все эти подпольные тактики наизусть знаешь, тебе и карты в руки. Действуй!

— Спасибо за доверие, — без особого оптимизма улыбнулся Лев, выходя из кабинета.

Приехав в Следственный комитет и разыскав Ивана Климова, он убедился, что характеристика, данная Орловым, верна. Даже внешне, солидностью и неторопливыми манерами, этот человек вызывал ощущение основательности и надежности. Казалось, если уж он возьмется за какое-то дело, в успехе можно не сомневаться.

— Добрый день, я по поводу проверок в творческой мастерской «Панорама», — без лишних предисловий перешел Гуров прямо к делу. — Позавчера вечером там у них произошло убийство, дело передали мне. Так вот, я хотел бы…

— А, Гуров! Лев Гуров, правильно? — Темные живые глаза собеседника пытливо изучали его лицо. — Как же, как же. Знаменитость. Петя звонил мне, что ты должен зайти.

«Петя? Это Орлов, что ли? Нормально…» — изумленно подумал Лев, с удвоенным вниманием вглядываясь в собеседника.

В общем-то ничего особенного. Не самый модный и не самый новый пиджак, обычные брюки, совсем не «в цвет». Обычный «прикид» среднестатистического «следака», слишком хорошо делающего свою работу, чтобы получать за нее большие деньги.

И только взгляд, молодой и блестящий, проникавший, казалось, в самые сокровенные тайники души, выдавал неординарную личность.

— Проходи, Лев Гуров, присаживайся, — произнес гостеприимный хозяин. — Хочешь знать, как там обстоят дела в «Панораме»?

— Да… хотелось бы, — смущенно проговорил бывалый полковник, под этим пронзительным взглядом чувствовавший себя как партизан, выдавший военную тайну.

— Что ж, можно. Что знаю, расскажу, а чего не знаю, уж не обессудь, придется самому раскапывать.

— Спасибо, я всему буду рад.

— Театр этот старый, — начал свой рассказ Климов. — Еще монархи туда на спектакли хаживали. И всю свою театральную «жизнь» он в ведении Минкульта находился. А у Минкульта средства, сам знаешь, какие. Только на зарплату, да и то не каждый раз. Когда у нас тут рынок этот начался, вроде возможностей больше появилось. В смысле — зарабатывать. Всем как бы все разрешили. Но ведь зарабатывать — это тоже уметь надо. А, видать, умеет-то не всякий.

— В этом театре, похоже, только сейчас научились.

— Именно! В самую точку ты попал, Лев Гуров. Как пришел этот Берестов, так и загудело там все. Первым делом народу он разного натащил — кажется, всех, кого глаз видел, собрал. «Свежие силы», так сказать. Только мнение «несвежих» при этом почему-то совсем не учел. А им это ой как не понравилось. Для них все эти «свежие» — не больше чем шпана уличная, а их чуть ли не кланяться заставляют. Однако через время увидели, что есть и от «свежих» прок. Откуда ни возьмись, появился в театре зритель.

— Тогда «старички», наверное, еще больше обиделись, — проницательно заметил Лев.

— Опять в точку. Молодец, Гуров! Не зря тебя Петя хвалил. Обиделись, конечно. Они, можно сказать, жизнь свою за классику положили, а народ вместо классики предпочитает буффонаду смотреть. Любой обидится. Да и предводитель их большое недовольство выказывал. Как же, обидно человеку. То все в главных ходил, а теперь непонятно, кто такой оказался. И не холоп вроде, да уж и не царь.

— Это вы про бывшего худрука?

— Про него. В общем, так атмосфера в коллективе накалилась, что Берестов этот решил принять кардинальные меры. Взял, да и разделил один театр на четыре.

— Как это?