Таежное золото

– Профессор рассказывал на лекции, – подхватил Генка, – та самая история, покрытая мраком, обросшая легендами и преданиями. В глухой тайге пропали два отряда и очень много драгоценностей… Последняя достоверная информация: чекисты хрякнули телегу, оставили людей прятать золото в буераках, сами пошли дальше. На оставшихся налетели крестьяне, побили красных, налетели белые, побили крестьян… Словом, известна судьба нескольких солдат, вернувшихся с брошенным золотом на станцию.

– Которыми командовал поручик, – хитро блеснул глазами Семигин, – по фамилии Воропаев.

– Шика-арно… – восхищенно протянула Чеснокова.

– Дождались ближайшего эшелона в Иркутск, добрались до места, сдали груз по описи в комендатуру… И честно отправились служить Родине. А Родина послала этих достойных людей в действующую армию Колчака. В боях за станцию Камышлов солдаты Воропаева полегли под плотным пулеметным огнем, сам отделался легким ранением с заиканием, госпиталь, снова действующая часть… В общем, судьба закружила. Никого из того отряда, ушедшего в тайгу, он больше не видел.

– Ха, – сказал Генка, – а помните, профессор упомянул знаменитую коллекцию Шалимова? Существует гипотетическая вероятность, что она была среди конфиската…

– Вот именно – гипотетическая, – отмахнулся Максим, – то есть вряд ли. Сам же профессор и сказал.

– Помню, – оживилась Чеснокова, – наиболее удобная версия – Шалимов спрятал коллекцию в тот же день, когда коммунисты захватили власть.

– А я читала про эту коллекцию, – встрепенулась Алла. – По ГлоСу как-то бродила, делать было нечего… Сайт назывался «Чудеса света, не дожившие до наших дней». Отдельный раздел – «Коллекция купца Шалимова». Этот дядечка был не только филантроп и меценат, но и азартный путешественник. Исколесил Китай, Бурятию, Монголию. Собирал по дацанам предметы буддистского культа – где-то силой, где-то сами отдавали. В итоге получилось собрание золотых статуэток, овеянное мифами и легендами… Купец возил ее по миру под охраной – выставлял в Париже, Нью-Йорке. Сохранились дагерротипы, фотографии. Полные аншлаги, ажиотаж, наплывы посетителей… Считалось, что коллекция обладает мистической силой – в ее присутствии у людей случались галлюцинации, люди теряли ориентирование, столбенели… Выставляли коллекцию, понятно, под мощным стеклом – чтобы хоть как-то нейтрализовать злую силу.

– Бред какой-то, – фыркнула Чеснокова.

– Не надо говорить про мистическую силу, – поморщился Максим. – Уместнее сказать – мощная энергетика. Явление неизученное, но не вымысел. Предметы культа впитывают все дурное, с чем народ приходит молиться, копят энергию, создают вокруг себя тяжелую ауру… Почему древние русские иконы обладают магнетизмом? Не наши слащавые портретики, рисуемые юнцами в художественных мастерских, а настоящие, еще не разворованные и не проданные? А потому что повидали за столетия столько – и не только повидали, но и натерпелись… При Федоре Алексеевиче существовали, например, «семейные» иконы – принадлежали отдельной семье, которая приходила в храм и на них молилась. Другим на эти иконы молиться запрещалось. Сбудется, что просил, – помоют, цветочками обложат. Не сбудется – можно и побить икону, злых слов ей наговорить, отвернуть лицом к стенке…

– Дикость какая, – фыркнула Чеснокова. – А чего их в храм тащить? Ну и держали бы дома, там бы и молились.

– Так в храме благодать, а дома – откуда? Ладно, ерунда все это, – Максим расстроенно вздохнул. – От коллекции Шалимова нам ни холодно ни жарко.

– А все равно любопытно, – сказал Семигин. – Не знаю, чем уж зацепила Воропаева эта история, но уделил он ей в своем талмуде достаточно места. Даже обрывки подслушанных диалогов приводил. Казалось бы, зачем? При отряде, что пыхтел на паровозе навстречу чекистам, были двое штатских. Парень с девушкой. Молодые, интеллигентные. Вроде жениха с невестой. Девицу поручик описывал особо с грустью – видно, зацепила парня. Красива Даша, да не наша – вот так с печалинкой и писал. Жениха звали Илья Кольцов – студент, из обеспеченных, хотя и не дворянского сословия. То цапались с Дашей, то миловались. И в тайгу за красными она со своим Ильей подалась и сгинула там вместе с ним… Любовь, итить ее.

– А ей-то зачем? – не понял Генка.