Таежный бурелом

В комнату скользящей походкой вошла чернокосая, с томными глазами девушка. Сквозь тонкий шифон просвечивало смуглое тело. Японка опустилась на колени перед Костровым, закинув руки за шею, медленно раскачиваясь, откинулась назад.

Мицубиси долго наблюдал за гейшей.

— Созревшая вишня, но дика, вроде саламандры.

Девушка мгновенно сверкнула глазами и тотчас же прикрыла их длинными ресницами. Картавя и путая русские слова, она запела:

В эту ночь все любят: люди, звери,
Цветущий лес, вода и светляки.
В эту ночь ты жаждешь ласки
От любимой девичьей руки.

Костров, недовольный таким оборотом, хмурился. Неожиданно вошел адъютант.

— Господин маркиз, на проводе Харбин, штаб-квартира князя Отани.

— Простите, Богдан Дмитриевич, я вынужден на полчаса вас покинуть.

Мицубиси многозначительно посмотрел на гейшу, на гостя и прикрыл за собой дверь.

Гейша протянула руки к Кострову. Легкая золотистая кисея соскользнула с плеч, обнажила грудь. Кружась, японка пела:

Соловей, мой соловей.
Ты промок от весеннего дождя —
Приди ко мне, и я согрею тебя!..

Костров отошел к окну.

— Я не соловей, и сейчас не весна! — шутливо сказал он гейше. — Иди, добрая фея! Пошли сюда хозяина.

Девушка прошептала:

— Он убьет меня, подойти ко мне, господин… Подойти только на одну минутку!

В глазах девушки мелькнули слезы.

— Вишня свежа и нежна, мой повелитель, утоли жажду.

Нелепая эта сцена рассердила Кострова. Как примитивно мыслит этот лощеный дипломат Мицубиси!

— Выйди отсюда!

Вошел Мицубиси. Его глаза сузились, как у кошки. Он шагнул к гейше и наотмашь ударил ее по щеке.

— Негодная девчонка, не умеет себя вести!.. Всегда была скромна и вдруг… Извините, Богдан Дмитриевич.

Девушка, пятясь и кланяясь, исчезла.

Маркиз сел в кресло, предложил партию в шахматы. Принесли виноград. Ощипывая лиловую гроздь, Костров сделал ход конем.

Мицубиси играл вяло, допуская непростительные ошибки. Скоро ферзь Кострова под прикрытием двух коней ворвался в тыл противника.

— Вы рассеянны, господин маркиз! Вашей королеве грозит потеря трона. Советую ход взять обратно!

Мицубиси после некоторого колебания передвинул своего ферзя в другой конец шахматного поля.

Костров поморщился. Теперь его король и королева находились под ударом. Сохранить ферзя было нельзя.

— Может быть, возьмете ход обратно? — любезно предложил Мицубиси.

— Нет! — спокойно ответил Костров. — Я привык драться во всех положениях.

Мицубиси встал, включил свет, задернул штору. Пока Костров обдумывал ход, маркиз прохаживался по кабинету и ковырял во рту зубочисткой.

— Думайте не думайте, господин посол, но ваше положение безнадежно.

Небрежным жестом маркиз снял ферзя. Но уже через несколько ходов пешка Кострова атаковала его короля.

— Какая ошибка! Следующим ходом мат… — Маркиз смешал фигуры. — Господин посол, мы просим вас подписать протокол в новой редакции. Прошу познакомиться.

Мицубиси положил перед Костровым папку.

Костров тщательно изучал текст протокола, отпечатанный на русском и японском языках. В нем излагались тысячи всяких нелепостей, вроде того, как должен русский человек при встрече приветствовать японского солдата; когда население сел и городов, в которых расположены японские гарнизоны, должно тушить огонь и ложиться спать; какие флаги должны вывешиваться 24 августа, в день рождения микадо.

— На такие условия мы не можем согласиться. Мы не рабы, а вы не победители.

Костров отложил папку в сторону.

— Тогда командование будет действовать.

— Это для вашей армии может оказаться гибельным, — напомнил Костров. — Как бы вы, господин маркиз, себя чувствовали, если бы на О-Я-Сима[18] высадились иностранные войска?

Мицубиси вскинул голову.

— Этого, господин посол, никогда не случится.

Он подошел к двери, замкнул ее и положил ключ в карман.

— Вчера генерал Гайда занял Иркутск. Атаман Семенов осадил Читу, Колчак перешел в наступление… Думается, что власть, пославшая вас сюда послом, не продержится и шести месяцев. На Восточном фронте паника, красноармейцы сдаются ротами, полками, дивизиями. Так называемые военные специалисты идут к Колчаку с раскаянием…

Костров сидел напряженный, взволнованный. Многое из того, что говорил маркиз, было жестокой правдой.

Мицубиси положил руку на плечо Кострова.

— Вот так-то, Богдан Дмитриевич. Жаль, конечно, что дело, за которое вы отдали свою жизнь, гибнет. Но это неизбежно! В жизни вы совершили ошибку, увлекшись марксизмом — модным учением, но построенным без фундамента… Благоразумие, которым вы обладаете в достаточной мере, спасет положение. Цель у нас одна — избежать кровопролития, а для этого нужна только ваша подпись под документом, обусловливающим продажу Японии Приморско-Забайкальского края. Вот чек в Токийский банк на миллион золотых иен…

Костров хмуро смотрел на японца и молчал.