Таежный гнус

Поромонов снова недовольно распушил усы. Не зря говорят: рыба гниет с головы. Видишь ли, позвонит, когда освободится? Дескать, сиди и не трепыхайся, подполковник, твой помощник, старлей, молокосос, выполнит твое приказание, когда захочет это сделать!

Кажется, наступила пора наводить в отряде порядок, громыхнуть увесистым кулаком по столу. Как это делает начальник Окружного Строительного Управления, когда его доводят до точки кипения.

Домыслить когда и где он собирается наводить "уставной порядок", Парамонов не успел - по лягушачьи заквакал коммутатор.

- Сергей Дмитриевич, - едва слышно зашелестел писклявый голос Сомова, - В "голубой" - ЧП.

Все, екнуло у подполковника сердце, дождался! Судя по голосу помощника, Королев переплюнул обоих своих коллег!

- Что, что? - обозленно зачтокал он, роясь в ящике стола в поисках куда-то запропавшего валидола. - Знакомы твои фокусы, хреновый помощник. Обосрется солдат - эпидемия, поболтает возле забора с девками дезертирство... Докладывай: какое ЧП?... Навязался на мою голову, дитя мамино, паникер дерьмовый!

Выбрасывая в адрес Сомова обидные сравнения, подполковник, будто сам себя лечил. Ибо его охватило предчувствие грядущих неприятностей. Новое чрезвычайное происшествие в отряде грозит увольнением в запас. Хорошо еще, если оставят пенсию.

- Пропал Королев, - прожевав или привычно пропустив мимо ушей обидные упреки, доложил старший лейтенант. Максимально сухим, будто обесцвеченным кислотой, официальным тоном. - Вот уже трое суток...

- Может быть, заблудился в каком-нибудь каземате? - неуверенно спросил командир отряда, сам удивляясь собственной глупости. Прежде всего, потому, что после завершения спецмонтажа строителей в сооружения, в любом звании и в любой должности, не пропустят. - Или - пошел поохотиться?

- Проверяли. Ракетчики подняты по тревоге... Обыскали близлежащий участок тайги... Не нашли... И потом - трое суток...

Кажется, молокосос издевается над пожилым командиром, равнодущно, без гнева и возмущения, подумал Парамонов. Ну, и черт с ним, пусть порезвится! Сейчас его не волновала явная дерзость старшего лейтенанта - её заслонили тревожные мысли.

Все, можно собирать вещички, исчезновение командира роты не простят! Пьянку личного состава прощали, бегство двух солдат пережил, за самоубийство помкомвзвода получил несоответствме... А тут, на тебе, фактически дезертировал офицер, капитан, командир роты! И какой роты! Заканчивающей строительство позиции для стратегических ракет. Особый отдел днюет и ночует, старается добраться до самого нижнего белья офицеров и контрактников. Не говоря уже об остальнолм личном составе.

Нет, надеяться на прощение - глупо! При наличии несоответствия занимаемой должности наказание может быть только одно - пинок под зад!

Процедура известная, неоднократно отработанная. Сразу после повинного доклада нагрянут представители Окружного Управления, кадровики, офицеры Особого отдела - отряд не нужники строит - ракетно-ядерный щит страны! Прожуют ни в чем неповинного командира и выплюнут... из армии.

- Выезжаю, - перебив многословный доклад помощника, коротко бросил он в трубку. - Не вздумай докладывать наверх. На месте сам разберусь.

Пробирка с валидолом нашлась в кармане тужурки. Парамонов отправил под язык сразу две таблетки. Через пять минут боль в сердце будто споткнулась отступила. Не ожидая привычного "слушаюсь", командир отряда переключился на клавишу дежурного по части.

- Егоров? Машину - к штабу.

- Слушаюсь!

Парамонов опустил потяжелевшие руки на лежащую на столе строевую записку... Трое суток? Сомов прав - это уже серьезно. Нужно принимать немедленные меры: во что бы то ни стало отыскать Королева, прошерстить тайгу, обследовать сопки и распадки, побывать на лесных делянках и охотничьих заимках. Скорей всего, капитан загулял. Нажрался самогона и сейчас трахается с очередной таежной красавицей. В "голубизну" Королева подполковник не верил, считая её досужей выдумкой соскучившихся от безделья отрядных баб.

Командир отряда наклонился, подобрал выпирающий животик, открыл нижний ящик письменного стола. Покопался и выложил на стол вырванный из тетрали лист с корявыми строчками. Несмотря на растущую тревогу, ехидно ухмыльнулся. Заявление поварихи лесоучастка Фроси хранил не в виде компромата на самодовольного ротного - неким анекдотом, всегда вызывающим приступ хохота у слушателей.

Обычно, кухонные женщины - безобразно толстые, какие-то расплывчатые. Будто под платьями у них - липкая квашня. Фрося - исключение из правил. Худощавая, изящная, с тугой грудью и аккуратными ножками. Единственный дефект - легкая хромота. Подумаешь, несчастье! В постели не разберешь, какая нога длинней, какая - короче.

И все же никто из местных мужиков так и не позарился на симпатичную повариху. Попрыгать на ней в постели желающих - пруд пруди, а вот венчаться - никого. Девица терпеливо ожидала появления "принца". Обязательно появится, не пропадать же ей в обнимку с мокрой от слез подушкой?