Таёжный перегон

Добродушная улыбка появилась на его лице. Возможно, в эту минуту Дубовик позавидовал молодому геологу, освоившему современный метод, которым сам не владел.

– Все, мужики, подъем! Нам нужно двигать дальше. Наверно, портянки уже просохли, – встал Александр. – Стас, не потеряй мои новые штаны.

Глава 23 Снежный перевал

Когда перегонщики приближались к перевалу, солнце клонилось к высокой горе, острым пиком выделявшейся среди отрогов горной системы Большого хребта. Недоступные вершины, которые они видели издалека, теперь были совсем рядом, и казалось – до них можно дотянуться рукой, погладить крутые склоны, прилизать труднопроходимые перевалы. Здесь пролегал коридор, по которому можно было подойти к седловине, ведущей в бассейн Курунг-Юряха.

Чем выше поднимались геологи по каменистому склону, местами поросшему мхом и ягелем, тем сильнее леденело вокруг. Тропа то и дело переходила с одной стороны реки на другую, забиралась вверх, резко скатывалась вниз. Можно было подумать, что ее так закрутили нарочно, чтобы никто не смог разгадать немыслимых выкрутасов этой горной дороги. Несколько раз Дубовик ее терял, и тогда геологи со связками лошадей залезали в курумы[7] или в непролазный чащобник. Ругаясь и проклиная все на свете, Александр находил ее снова, но только успокаивался, тропа опять обрывалась. После того как пару километров он провел отряд по немыслимому бездорожью, уткнулись в прижим, обойти который было невозможно.

– Что за хреновина! – не на шутку разошелся Дубовик. – Ни одной зарубки, ни одного следа, будто никто здесь не ходит. Но ведь ходят же! Здесь единственный путь к перевалу. Ты посмотри на карту, – показал он Антону, – мимо этой долины никак не пройти.

Горная река несла свои воды в узком ущелье, заложенном по разлому, который разрушил неприступные скалы из прочных горных пород. Потом вода их размыла и стремительным потоком покатилась вниз.

– Может, заночуем где-нибудь у подножья? – подумав, что неплохо было бы остановиться, предложил Антон. – А завтра со свежими силами двинемся дальше. По утрянке мы забежим на эту гору на одном дыхании.

В словах Антона был смысл. Переходить лучше через сложную горную систему тогда, когда люди и кони хорошо отдохнули после тяжёлого дневного перехода.

– Нет, переваливать будем сегодня, – твёрдо сказал тот, – здесь очень опасное место. За ночь может пройти дождь или выпасть снег, потом меси грязь. Сам понимаешь, от разгула стихии никто не застрахован.

По-своему он был прав: погода в горах может измениться в любую минуту. Кроме дождя и снега может опуститься густой туман и надолго закрыть даже самые низкие вершины, до которых подать рукой.

– Ну куда же делась эта тропа? – который раз вопрошал Дубовик. – Охотники как-то же ее находят. Может, они хорошо знают эти места и прут напролом, но ведь ходят-то разные люди…

– По-моему, летом здесь никого не бывает, – не выдержал Антон, – а зимой тропа не нужна. Сам знаешь, снега выпадает много, поэтому идут прямо по замерзшему руслу, а про этот кусок, наверно, все наслышаны. Место уж больно приметное: один раз увидишь – запомнишь на всю жизнь.

Долины горных рек чем-то похожи друг на друга, и в то же время отдельные участки имеют собственное, ни с чем не сравнимое лицо. В верховье горной местности обычно V-образный профиль с крутыми каменистыми берегами, а из растительности преобладают кусты тальника и карликовой березки ерника, на склонах – стланик. В средней и нижней части долины рек отличаются более пологими берегами и высокими надпойменными террасами, сложенными валунами, галькой и песком. Сплошь растёт лиственница, корни которой стойко переносят излишки влаги и сильные холода. Для этого дерева даже вечная мерзлота не преграда.

– Постой, постой, – вдруг схватился за голову Антон, – по-моему, я видел какой-то затес на перекошенной листвяшке, стоявшей на нашей стороне. Может, тропа туда пошла. Примерно на такой высоте, – он показал на обрыв, по которому водопадом вниз устремлялась вода. – Бедное дерево, так ветрами скрутило, что смотреть страшно. Тонкие ветки остались только с подветренной стороны, а ствол такой корявый, будто чем-то изодранный. Не каждый день встречаются такие чудеса.

– Странно, а я пропустил, – посетовал Александр, явно раздосадованный случившейся незадачей. – Всякую экзотику я обычно выхватываю из «серой толпы» и про себя отмечаю, а тут не заметил. Давай-ка мы вернемся. Ты нас туда проведи, а я немного передохну.