Таежным фарватером

И он укатил на мотоцикле, увозя в молочной фляге воду и безграничную веру в ее чудодейственность. А мы вспомнили, что в Тюмени, возле такой же скважины, видели целый городок— бальнеологическую лечебницу. Тамошние врачи гордятся тем, что у них больные излечиваются не хуже, чем в Цхалтубо. Тысячи людей, страдающих гипертонией, радикулитом, полиартритом, экземами, купаются в ваннах, наполненных водой из подземного живительного источника.

— Не знаю, не знаю… Может быть, со временем в Тобольске и будет своя такая же лечебница, — произносит Кудимов. — А пока от нас ждут ответа, целесообразно ли использовать подземное тепло для отопления фанерного комбината и рабочего поселка. Это надо проверить. Может быть, и невыгодно. Может быть, лучше сжигать, как прежде, в топках дрова.

Он рассказывает и о том, как будут отапливаться водой предприятие и квартиры. Оказывается, сделает это не сама глубинная вода, а обыкновенная иртышская, которую нагреет подземное тепло. Из скважины по трубам направят минерализованную воду в огромные баки, где соорудят змеевики, по которым будет циркулировать пресная вода. Она-то, нагревшись, и пойдет по батареям центрального отопления.

Но зачем сооружать столь сложную систему? Почему нельзя поступить проще — пустить по отопительным каналам воду из глубин? Ведь при обогревании пресных вод «солеными» неизбежны потери тепла.

И тут мы узнаем, что здешние высокотемпературные воды весьма агрессивны и химически активны. Никакие металлы не способны «ужиться» с ними. Эта термальная вода растворяет железо. Даже сталь самой прочной марки.

— Посмотрите, — замечает Кудимов, — какой жалкий вид у этих стальных труб, вынутых из скважины. Они не прослужили и года, а резьба на них уже «съедена» ржавчиной. Вы спрашиваете, как спасти металл? Покрыть стальные трубы полиэтиленовой пленкой!

Да, скоро подземный океан будет работать на нас. И это прекрасно! Даровое тепло не должно пропадать, как рассудил на этот счет тобольчанин, поставивший себя на ноги благодаря собственной смекалке и фантазии. Только грешно черпать из сибирского океана флягой из-под молока. Пришло время смелых экспериментов и дерзаний. Ведь сибиряки, как никто другой, пожалуй, всегда умели ценить тепло.

Закоптелый чайник

Мы сидим на барьере дебаркадера и доедаем мороженое. Это последнее, что нам остается сделать в Тобольске. Мы пребываем в состоянии неприкаянности, которое знакомо речному пассажиру, когда он уже покинул берег, но не попал еще на борт теплохода. Впрочем, в отличие от пристанского люда нам нет нужды его ждать. «Горизонт», снаряженный к походу, спокойно покачивается на волне у стенки дебаркадера.

Честно говоря, мы уже загостились в Тобольске. Пора и в путь! Но уезжать не хочется. Впрочем, так было всегда: встречи приятней расставаний. А минуты молчаливого прощания с этим берегом тают также быстро, как мороженое. И когда с ним было покончено, подумалось: где-то удастся полакомиться им в следующий раз? Пожалуй, только через пятьсот двадцать восемь километров — в Ханты-Мансийске. Далековато, конечно. Но надо проплыть их.

И в жаркий предгрозовой полдень мы вышли навстречу второму городу на нашем иртышском пути.

С середины реки в последний раз разглядываем знакомый профиль кремля. Затемненный край неба оказывается тем холстом, на котором солнце, будто в подарок нам, оставляет великолепное изображение белокаменного иртышского дива. Какими же еще чудесами удивит знаменитая река, с которой долго еще быть нам попутчиками?

Да, далек путь на север. И потому пришлось быть позапасливей. И бензина, и харчей закуплено немало. Тяжел на ходу «Горизонт». Словно плавучая лавка — отрада экипажей транзитных грузовых теплоходов. Едва отплыв от города, мы начинаем подумывать о стоянке, чтобы отведать чего-нибудь из вкусных запасов.

Там, у костра, нас ждет без сомнения увлекательнейший гастрономический диспут: сытость — враг голода или наоборот? Правда, потом, на третий или четвертый ходовой день, все упростится до известной формулы: тушенка + каша + чай. А пока нас утешает мысль об изобилии деликатесов, которые каждый из нас в тайне друг от друга понатаскал на катер из тобольских магазинов, чем нанес непоправимый урон нашему бюджету.

Снабженческий экстаз овладел нами в Тобольске настолько, что мы забыли ту самую малость, которая чуть было не испортила настроение. Легкая паника распространяется среди экипажа, когда вдруг обнаруживается, что наш чайник, цвет которого невозможно определить из-за несмываемой копоти, совершенно пуст. В нем ни капли воды.

Нельзя сказать, чтобы этой самой воды недоставало за бортом. В конце концов мы пустились в плавание не по морям-океанам, где солон даже ветер. И нам не грозит мучительная гибель от жажды. Целый Иртыш под рукой! Черпай — не вычерпаешь! Все верно. Да не та вода. Нам нужна другая. Для заварки кофе. И такого, о котором бразильцы говорят, что этот напиток полагается готовить черным, как ночь, жгучим, как ад, нежным, как поцелуй, и крепким, как любовь.