Таганский дневник. Кн. 1

Мне как-то странно и ревниво, что Л. в говорильне своей, чего-то предсказывая и аргументируя, ссылается через слово на Володю, что будто бы они обо всем этом давно и много говорили, и Володя, мудрец, все предвидел и часто говорил: «Л., ты увидишь… вот посмотришь… что ты, Л…» и пр. Кажется, они не были в таких отношениях. И относился он к нему весьма иронически.

1984

11 января 1984

Крымова[174] говорит, что Марина, будучи здесь по делам памятника, двум людям просила передать привет: Белле и мне. А я до сих пор смею обижаться на нее, а скорее на Володю (хотя он мне что-то про французскую бережливость и приемные дни оправдывался), что она не пригласила меня в Париже к себе в дом. Не смертельно. Даже смешно, однако и обидно чуть-чуть.

17 января 1984

Пять часов вчера сидели у Дупака, исправляли экземпляр «В. Высоцкий» по категорическим замечаниям. Еще пять часов, теперь уже в райкоме и у Дупака опять же. Заявлено ультимативно, что в этой концепции любимовского прочтения творчества Высоцкого вечер идти не может. Предлагается сделать принципиально новый сценарий вечера. «А то получается не вечер памяти Высоцкого, а вечер памяти Любимова. Любимова от Высоцкого надо отделить!»[175] и пр. Писать неохота…

— А «10 дней» — концепция Любимова?

— Но это спектакль принятый. А на это разрешения никто не давал.

19 января 1984

И этот день не решил пока ничего. Поступили мы сообща в результате правильно: репетировали, правда, не на основной сцене и не в декорации-оформлении Боровского, чтоб не подставлять Дупака, — в новом зале читали «вариант от 16-го числа», как мы его называем, где рукой Николая[176] через страницу «изъято», «изъято» и пр.

Отвозили письмо в Управление Демидова, Золотухин, Губенко. Начальника нет и неизвестно.

21 января 1984

Все ушло в говорильню, в споры, в точки зрения, расчеты, предположения. В результате письмо-телеграмму Андропову не послали. Партбюро и местный комитет на то ни свое согласие, ни свои подписи не дали. Какая-то чепуха. И решили вообще вечер не проводить, съездить на кладбище и на этом отмечание-праздник закончить…

Дали телеграмму Андропову с уведомлением Золотухину.

22 января 1984

Звонили из театра, пришло уведомление — передано по назначению.

9 февраля 1984

Вчера была среда — мой день, и принес он мне большую радость, праздник, как говорится, души. Я читал стихи сына Володи — Аркадия Высоцкого и до слез был тронут их чистотой, добротой и поэтической тоской, и неозлобленностью, и отсутствием поэтического и человеческого тщеславия. Был рад за него, как за сына, тут же позвонил его матери («Люся, твой сын замечательный поэт!»), тут же отвез стихи в «Юность»…

19 июня 1984

Вчера такое гнусное письмо я от гражданки из Львова получил, каких только оскорблений она мне не пожалела, и что актер я полный ноль, и человеческое ничтожество, и лгун и пр. И все из-за того, что я не ответил ей на письмо, где она просила меня написать ей биографию В.С. Высоцкого.

24 июля 1984

Один сон является ко мне довольно часто. Прихожу в театр играть «Дом на набережной» и слышу вдруг по трансляции: идет «Гамлет», и Гамлета играет Гамлет! Но Гамлет мертв, я это знаю?! Я нес крышку гроба его. Я за нее ответственен был — у меня документ есть… В паузе мы встречаемся… Все тот же он… не умиравший никогда. Во взгляде моем он слышит вопрос, очевидно, — зачем он жив, — поэтому отвечает: «Это была ошибка… Я просто заснул, а вы поторопились… но я все слышал…» Боже мой, думаю, что он слышал? Что я наговорил, наделал после его смерти? Он что, пришел спросить с меня за это? Он продолжает: «Почему мы редко видимся с тобой, Валерий, и мало говорим?.. Надо чаще видеться нам и разговаривать». Справа у рта запекшаяся струйка крови. След бритвы, думаю. Нет, он пользуется механической. Тогда от чего?.. Как будто удилами порваны губы… «Доиграй за меня второй акт, будь любезен, а я в Америку…» Какую Америку, думаю, почему в Америку? А-а-а… вояж в Америку!! Да ведь это же Свидригайлов его!!! Вон какая у них Америка!!

Тут мой сон обрывается, и холодно мне всякий раз.

За какими горами моя Америка?

24 августа 1984

Не выходит из головы письмо Фомина[177] с его упреками: «переписал мою биографию в книжку…», «не напишешь, потому что не сумеешь…», «не понимаю, почему тебя не оказалось в „Место встречи изменить нельзя“?» А почему я должен был там оказаться?! Потому что там Высоцкий? Да мало ли где меня не оказалось?! Кстати, я бы и не хотел там быть, даже уже и по просмотру, и по всему случившемуся (после смерти В.С., взрыву народной к нему любви и пр.), по самой художественной ориентации, среде и условиям — это вовсе не моя тема, не мой жанр и т. д. И никакого Шарапова, тем более одного из бандитов — упаси меня Бог играть, хоть это и моя профессия — играть что ни попадя.

27 сентября 1984