Тагир

– Нет, я спрашиваю, откуда ты знаешь, что такая шлюха, как я не нагуляла ребенка с кем-нибудь еще, ведь ты уверен, что я переспала со всей столицей!

– Я не буду с тобой спорить, это ниже моего достоинства. Я здесь в принципе не для разговоров. Покажи мне ребенка.

– Нет.

– Ты будешь со мной драться?

– Если понадобится.

– И сделаешь только хуже. Я все равно выиграю. И все равно сегодня уйду отсюда с этим ребенком.

– Откуда такая уверенность, что она твоя?!

– Я проверю… Стой, погоди, она?

Мы оба замолчали. Он – растерянно, я – в оцепенении.

– А если окажется не твоей, тогда что, выбросишь, как ненужную вещь, как поступил уже до этого со мной?

– Не верю, что ты смеешь меня в чем-то обвинять. Вот просто не верю, что такое возможно. Дай мне пройти, Аврелия, – уже спокойнее произнес он. – Дай мне забрать ребенка спокойно. Это случится в любом случае.

– Я – мать. Ты не можешь, не имеешь…

– Права? – опередил он меня. – Думаешь, я буду с тобой по судам бегать? Думаешь, хоть кто-то взглянет в твою сторону? Твоим лучшим исходом будет, если я выставлю тебя там гулящей, лживой дрянью с нестабильной психикой, а я вполне это могу устроить. Но, поверь, мы даже не дойдем до суда. Тебе со мной не тягаться.

– Ты не можешь… – прошептала я дрожащими губами. Все это было похоже на дурной, сюрреалистичный сон. Так не могло быть… просто не могло быть! Только не со мной! Только не сейчас!

– Могу. И сделаю. Просто покажи, в какую сторону идти.

– Пожалуйста… умоляю… не делай этого!

– Знаешь… – на мгновенье Тагир стал задумчивым ни к месту и ни ко времени. Махнул в мою сторону рукой, усмехнулся как-то зло. – А я даже рад, что не снес тебе тогда голову. Я так хотел, так рвался это сделать, но сдержался, потому что понимал, что такая грязь как ты не стоит того, чтобы в ней вываляться. Но сейчас я рад потому, что месть такая сладкая… Если этот ребенок мой, а я уверен, что мой, то только подумай… это же самая настоящая карма! Я заставлю тебя пройти через такую агонию, которую ты себе даже представить не могла. И это будет справедливо. И я не пожалею тебя. Ты заслужила. Жить с мыслью, что твой ребенок не с тобой и никогда не будет с тобой. Что его будет растить чужая женщина, что он будет называть мамой другую, а ты… ты больше никогда не увидишь ее.

Мир перестал существовать для меня. Его просто не стал. На мгновенье он застыл, а затем рухнул, рассыпавшись на мелкие куски, а я запуталась в этих осколках, ранясь об каждый.

– Хочешь сказать, она не моя? – тихо протянул Тагир, стоя возле кроватки с нашей дочерью. Разумеется, она была похожа на него больше, чем на меня. Я была голубоглазой блондинкой, в то время, как Злата родилась с темными глазами и темными волосиками.

Но я была рада, что бывший муж хотя бы перестал орать, когда прошел в детскую. В квартире, что я сняла, было всего две комнаты, поэтому он быстро сориентировался, куда идти, ведь это были не его хоромы, в которых можно было заблудиться и долго искать выход.

Тагир прошел в комнату, медленно подошел к колыбельке, а затем застыл возле нее на несколько минут. Молча, ничего не делая, ничего не спрашивая.

– Как ее зовут? – наконец, протянул он.

– Злата…

Тагир опусти руки вниз, но, будто не решившись взять ребенка, вцепился побелевшими пальцами в деревянные брусья кроватки, а затем, повернулся и бросил на меня злой взгляд.

– Серьезно? Ты назвала моего ребенка Златой? – прошипел он.

– А что тут такого? – Я лишь пожала плечами. Сейчас это было последним, что меня волновало. С минуты на минуты, Закиров собирался отнять у меня единственное, что было важным в моей жизни.

– Я даже комментировать это не буду, – зло выдохнул Тагир. Через несколько секунд, он все же поднял ребенка с места, аккуратно взял на руки и прижал к себе. Прошептал что-то на незнакомом наречии и улыбнулся. Так, как не улыбался при мне никогда.

Я понимала. Это были его первые мгновенья с нашей дочерью, а первые секунды – они волшебные, неописуемые. Во время них твоя жизнь наполняется смыслом, приобретает совершенно другой оттенок. Приходит понимание, что все, что-то закончилось и навсегда осталось позади. Целый кусок твоей жизни. И теперь начался другой. В которой ты будешь носить гордое звание родителя. В которой уже не будет места прежнему Я, где всегда будет главенствовать жизнь и судьба твоего ребенка.

Тагир приветствовал нашу дочь. Он улыбнулся ей так, как никогда еще не улыбался. Я знала это наверняка, потому что буквально три месяца назад испытывала то же самое.

Я подошла к ним и молча положила руку на плечо Закирова. Со стороны, можно было бы подумать, что мы прекрасная и дружная, молодая семья. Как бы сильно я хотела, чтобы все было именно так… Однако уже через несколько секунд, Тагир повернулся ко мне и бросил нечитаемый взгляд.

– Собери ее вещи. Самое необходимое.

– Нет… пожалуйста… нет…

– Аврелия, я не собираюсь с тобой спорить. И повторяться тоже. Я могу забрать ее силой, могу сделать это некрасиво и с шумом. Или ты можешь сделать все так, как я скажу, и для нашей дочери это будет легче и менее травматично.