Тагир

Вот тут я и впала в отчаяние. Кем идти? Куда? Даже в продавцы брали исключительно с высшим образованием и, желательно, опытом. У меня не было ничего. И только сейчас я начала осознавать, что до сих пор жила, не ведая печали. Нет, конечно, будь я дома, было бы легче что-нибудь придумать. В родном городе были друзья, знакомые, знакомые родных и знакомые знакомых. Возможно, кто-нибудь куда-нибудь и взял бы, но здесь, в Москве…

Вопрос с работой так и остался открытым и, сколько бы я не ломала голову, так и не пришла к чему-то стоящему. Не покидала мысль о том, что я все-таки должна буду вернуться в родные края, но пока что я ее упорно отметала.

Время скользило вперед быстро. Даже слишком, я бы сказала. Казалось, еще вчера между мной и Тагиром произошел конфликт, и он узнал обо всем, всю грязную и непривлекательную правду, и только сегодня я подписала бумаги на развод, а уже наступило завтра. Туманное, холодное, одинокое завтра.

Живот вырос быстро. Очень скоро я узнала, что жду девочку и почти сразу придумала ей имя – Злата. Было жаль, что придется дать ей свою фамилию, но тут уже было ничего не сделать. Я почти смирилась с этим. Почти.

Почти не просыпалась по ночам со слезами на глазах, почти не испытывала жгучего стыда от своего поступка и от того, что даже родственники Тагира узнали об этом. Почти – ключевое слово. На самом деле я так глубоко и старательно загоняла эти чувства, куда подальше, что, кажется, со временем, они стали сдаваться, слабеть.

Пару раз я порывалась написать Закирову, рассказать о том, что жду ребенка, что он от него, но каждый раз отдергивала себя. Я знала, что реакция Тагира будет далекой от той, которую я хотела бы увидеть. Поэтому каждый раз, когда я набирала текст сообщения в нашем чате, прежде, чем нажать кнопку «отправить» я успевала все стереть. В этом не было смысла. Но я все равно это проделывала. Словно это могло хоть немного приблизить меня к тому, чтобы это стало реальностью.

Впрочем, лучше бы мне никогда так не делать. Дело в том, что сегодня, в очередной раз набрав сумбурное сообщение сквозь слезы, а затем стерев его, я заметила кое-что необычное. Давняя фотография на аватарке моего уже нынче бывшего супруга изменилась. Я смахнула слезы, сощурилась, а затем приблизила ее, открыв в полный размер. И замерла.

На новом изображении мой Тагир был с какой-то девушкой. Они стояли в обнимку, он, как всегда идеально одетый и причесанный, стоял совсем близко, чуть скосив на нее взгляд, а она улыбалась голливудской улыбкой. Белла… наверное, это была именно она. Что-то внутри подсказало меня, что это именно так. А затем…

Затем пришла боль. Острая, режущая, словно осколок, впивающийся в уже имеющуюся рану. Сердце сначала замерло, пропустило удар, другой, а затем забилось в быстром темпе. К голове прилила кровь, желудок скрутило.

Так плохо, так больно и только лишь от понимания того, что мой Тагир мог быть уже с другой.

Он был моим! Она не имела права стоять рядом с ним, как ни в чем не бывало! Он был моим супругом, отцом моего ребенка, у нее не было повода и основания прижиматься к нему так собственнически, так по-хозяйски! Мерзкая гадина!

Спустя несколько мгновений я поняла, что сжимаю телефон с такой силой, что вот-вот, и он просто треснет в моей ладони. А затем пришло понимание, что вот она, ревность. Такая странная на вкус, горькая, неприятная…

Господи… если я испытала такое сейчас, когда увидела его на фото с другой… просто на фото, то что же тогда испытывал Тагир, когда смотрел то мерзкое, отвратительное видео?

Я выронила телефон из рук и зажала рот ладонью. Изнутри рвался крик. Отчаяния, боли и сожаления.

Я не смогла выкинуть эту картинку из головы все последующие недели. Более того, Тагир не убирал ее с аватарки, и это навело на мысли о том, что они действительно вместе. Теперь им ничто не мешало, ведь официально мы с Закировым были в разводе…

Чего я только не передумала за этот месяц. И того, что они уже женаты и того, что это могла быть какая-нибудь родственница или очередная сестра Тагира. А еще, с каждым проходящим днем и наступающим новым, во мне усиливался страх. Я очень хотела, чтобы Тагир был рядом, успокаивал меня и говорил, что все будет хорошо, потому что рожать мне предстояло в одиночку, в чужом и незнакомом городе.

К моему счастью, все прошло намного лучше, чем я себе воображала. Ну, то есть, мне объяснили, что первые роды плюс молодой возраст – это равно волнение. Большое волнение. В моем случае точно, ведь я, ко всему прочему, была еще и совсем одна.

Я до последнего металась, будто в агонии. Понимала, что срок уже большой и мне стоит думать о ребенке и только о нем, но не выходило. По ночам я рыдала, утром и днем делала вид, что все хорошо, а по вечерам или предавалась ностальгии или переживала по поводу того, с кем сошелся Тагир.