Тай-чи языка, или Вас невозможно научить иностранному языку

Другими словами, в нашей культуре есть явления и понятия, отсутствующие в другой культуре. И наоборот. Такое незамысловатое и всем понятное слово, как «квас», например, не переводится ни на один известный мне язык. Тут уже требуется не собственно перевод, а объяснение-экскурс в нашу культуру и историю. Или пресловутая американская «политическая корректность»! Это фраза, требующая не перевода, а длительного истолкования с углублением в весьма некрасивые реалии современной американской жизни. У русского человека до недавнего времени эта фраза могла вызвать только ассоциации с отклонениями от линии нашей руководящей и направляющей партии – известной также, как «ум, честь и совесть нашей эпохи» – и правительства с последующими оргвыводами, но уж никак не ассоциироваться с систематическим удушением всякой свободы слова, выбора, манеры поведения и вообще с подавлением любых жизненных проявлений в Америке, этом «светоче свободы и демократии», когда за один «некорректный» взгляд или слово на работе ты рискуешь мгновенно оказаться на улице!

Вообще-то тема перевода заслуживает отдельной книги и, быть может, даже не одной полки книг. Тут можно было бы рассказать много чего интересного, но книга наша все-таки не совсем об этом, поэтому добавлю к уже сказанному мной только то, что искусство перевода может быть не только искусством, но и очень опасным оружием. Да-да, именно это я и хотел сказать – оружием!

Приведу всем известный пример. «Патриотизм – это последнее прибежище негодяя! Гы-гы-гы!» Вам, мой любезный собеседник, это высказывание, несомненно, хорошо и давно знакомо. Оно представляет из себя затертую до дыр от бесконечного цитирования разнообразными телевизионными «мудрецами», с позволения сказать, «классику». Им давно и успешно пользуются. Не будем уточнять конкретно кто и с какими целями, поскольку нам с вами это должно быть достаточно ясно. Но, однако же, я не уверен, что вы знаете, что эта «непревзойденная мудрость» является переводом с английского языка высказывания одного никому у нас не известного – и для нас с вами совершенно не интересного – человека. Причем это, некоторым образом, «вольный», «художественный» перевод, поскольку в оригинале эта фраза является несколько двусмысленной и при некотором желании может быть понята даже как «Даже уже совсем было погибший, низкий человек может найти спасение в любви к своей родине!» Или «Человек еще не является совершенно конченым, пока он любит свою родину!». А вообще-то, автор высказывания хотел сказать, что подлец вполне способен прикрываться чем угодно – даже громкими словами о патриотизме.

Не правда ли, интересно? Легким движением ядовитого пера переводчика изречение может принять как один, так и другой – диаметрально противоположный первому – смысл. Умалчивается изначальная – возможно, преднамеренная! – двусмысленность, и получается дубинка, которой усердно бьют по нашим с вами бедным и все еще чрезмерно доверчивым к такого рода «мудрым» мыслям головам. Так что намотайте это на свой ус и относитесь к переводу с уважением, которого он заслуживает.

В заключение предложу вам, мой любезный собеседник, один «простенький» эксперимент – попробуйте повторять вслух за каким-нибудь бодрым до рези в наших глазах теледиктором все то, что он говорит. Не долго – минут пять. И не на иностранном, а на вашем родном языке. Вы тогда поймете, что я имею в виду, когда говорю об особом языковом ремесле и составляющих его компонентах и отсутствии какого бы то ни было тождества между знанием этого ремесла и знанием собственно языка.

Засим разрешите на время откланяться – до нашей с вами следующей беседы, поскольку я вижу, что уже утомил вас своими разговорами о том, об этом и обо всяком другом. Да и сам я утомился и вспотел – какие нонче жаркие погоды стоят у нас в Гималаях! Пришло время выпить ядреного холодного кваску, который я столь недурно умею готовить из ржаных сухарей, снова взять в руки мою верную острую косу и легко пойти, привычно взмахивая ею, размеренным шагом, по заливному лугу, под волшебное пение соловьев, роняя изумрудную, все еще покрытую искрящимися капельками утренней росы траву на едва ощутимо вздрагивающую от прикосновений наших шагов землю. Не хотите ли присоединиться, мой любезный собеседник, не хотите ли присоединиться? Я буду рад…

А готовить мой квас из сухарей достаточно несложно, и я обещаю научить вас этому. Но уже в другой раз и в другой книге, в которой мы с вами будем говорить о других – но от этого не менее важных – вещах…

Сладкая пилюля нашего болгарского «братушки». Грустная суггестопедическая быль