Таящийся у порога

– Лютер! – скрипучим голосом крикнул он. – Лютер! Иди сюда! – И когда приятель заглянул ему через плечо, показал пальцем на Дьюарта и сказал: – Помнишь ту картинку, что показывала нам миссис Джайлз? Это ж он, чтоб мне провалиться! Ну вылитый, а? Вот и настало время, а, Лютер? Помнишь, нам говорили, что он вернется? Вот он и приехал, и, значит, тот, другой, скоро тоже появится.

Приятель дернул его за жилет.

– Да погоди ты, Сет, не спеши. Спроси, есть у него знак или нет.

– А ведь точно, знак! – воскликнул Сет. – У тебя есть знак, незнакомец?

Дьюарта, который за всю свою жизнь не встречал подобных существ, передернуло от отвращения. Сделав над собой невероятное усилие, он застыл на сиденье, выпрямив спину.

– Я ищу старые индейские семьи, – пояснил он.

– Нет, индейцев здесь давно нет, – сказал тот, кого звали Лютер.

Дьюарт решился на короткое объяснение. Он и не надеялся найти здесь индейцев, просто ему бы хотелось встретить одну или две семьи, у которых в роду были индейцы. Все это он говорил самыми простыми словами, какие только мог подобрать, и несколько смутился, заметив пристальный взгляд Сета.

– Как звали того парня, Лютер? – внезапно спросил тот.

– Биллингтон, вот как.

– Ваше имя Биллингтон? – неожиданно резко спросил Сет.

– Моего прапрапрадедушку звали Элайджа Биллингтон, – ответил Дьюарт. – Да, насчет тех семей…

Едва он произнес это имя, как поведение стариков резко переменилось: из обычных людей, которые со спокойным любопытством разглядывают незнакомца, они внезапно превратились в угодливых, раболепствующих слуг.

– Езжайте по дороге к Родниковому ущелью, потом остановитесь возле дома, который на этой стороне ущелья, – там живут Бишопы; у Бишопов течет в жилах индейская кровь, может, они чего вам и расскажут. А потом вам бы лучше поскорее вернуться, пока козодои и лягушки не подняли гвалт, а то еще потеряетесь. У нас тут странные вещи творятся и звуки всякие раздаются в воздухе. Вы, конечно, Биллингтон, и потому, может, вам оно и ничего, только лучше вам это знать загодя, вот что я вам скажу.

– А где эта дорога к Родниковому ущелью? – спросил Дьюарт.

– Второй поворот, потом езжайте, как дорога ведет, там и Бишопы. Первый дом от ручья. Если миссис Бишоп дома, она вам все расскажет, что захотите.

Дьюарт сгорал от желания поскорее уехать; его неприятно пугал дикий и странный вид двух стариков, которые были грязны не только физически, но и носили на себе явные признаки вырождения вследствие близкородственных браков – к примеру, странной формы уши и глазницы. Вместе с тем Дьюарту стало любопытно, почему так резко изменилось поведение стариков при слове «Биллингтон».

– Вы упомянули Элайджу Биллингтона, – сказал он. – А что вы о нем знаете?

– Ничего, ничего такого, – поспешно заговорил Лютер. – Вы езжайте себе, езжайте к реке.

Дьюарт дал понять, что раздражен.

Тогда Сет наклонился к окну машины и извиняющимся тоном сказал:

– Понимаете, вашего прапрапрадедушку тут все знали, а у миссис Джайлз есть картинка с него, кто-то его нарисовал, а вы ну вылитый он, точно вам говорю. А у нас все так и говорили: вот подождите, придет время, и кто-нибудь из Биллингтонов вернется и снова будет жить в своем доме в лесу.

Этим Дьюарту и пришлось довольствоваться; он чувствовал, что старики ему не доверяют, и все же поехал так, как они ему велели. Без труда найдя поворот к ущелью, он миновал холмы и в полумраке под сгустившимися тучами выехал к ручью, протекавшему по дну ущелья, которому он и дал свое имя. Где-то здесь должен был стоять домик Бишопов. Немного поколесив по окрестностям, Дьюарт наконец подъехал к низенькому, обшарпанному строению грязно-белого цвета, которое сначала показалось постройкой в неогреческом стиле девятнадцатого века, но потом он понял, что на самом деле она гораздо старше. Здесь и жили Бишопы, как можно было понять из коряво нацарапанной, полустертой надписи на воротах. Пройдя по заросшей сорняками дорожке, Дьюарт поднялся на низкое ветхое крыльцо и постучал в дверь, чувствуя себя отвратно, ибо даже воздух в этом месте был пропитан атмосферой такой нищеты и запустения, что здесь, казалось, не могли жить люди. И все же ему ответили – из дома послышался скрипучий старческий голос, приглашавший войти и сообщить цель визита.

Дьюарт открыл дверь и едва не задохнулся от страшной вони; более того, в комнате, куда он вошел, царил полный мрак, и не столько из-за пасмурной погоды, сколько из-за наглухо закрытых ставней; никакого освещения в комнате не было. Только благодаря неплотно прикрытой двери в этой кромешной тьме можно было различить фигуру древней старухи, скрючившейся в кресле-качалке; во мраке белели ее седые волосы.

– Садись, незнакомец, – произнесла она.

– Миссис Бишоп? – осведомился Дьюарт.

Женщина кивнула, и тогда он несколько поспешно начал излагать ей цель своей поездки – поиск старинных семейств с индейскими корнями. Ему сказали, что по этому вопросу можно обратиться к Бишопам.