Таящийся у порога

«Оружие против ведьм и демонов, против глубоководных, дхолей, воормисов, чо-чо, против мерзкого отродья ми-го, против шогготов, гастов, валусианцев и всех тех народов и тварей, что служат Великим Древним и их отпрыскам, хранится в пятиконечной пещере из серого камня на древней звезде Мнар, но оно не может противостоять самим Древним. Тот, кто владеет камнем, станет повелевать всеми тварями ползающими, плавающими, ходящими и летающими даже там, откуда никто не возвращается. В Йхе и великом Р’льехе, в Й’хантхлей и Йоте, на Югготе и Зотикуа, в Н’каи и К’н-йан, в Кадате среди Холодной Пустыни, на озере Хали, в Каркозе и Ибе – в этих местах оружие это еще имеет силу; но как гаснут и умирают звезды, как остывает солнце и становится шире пространство меж звездами, так слабеет и власть пятиконечной каменной пещеры и заклятия Старших Богов, наложенного на Великих Древних; придет время, когда все увидят, что

Не то мертво, что вечность охраняет,
Смерть вместе с вечностью порою умирает».

Отобрав книги и несколько фотокопий текстов, которые запрещалось выносить из библиотеки Мискатоникского университета, большую часть ночи я провел, разбирая старинные тексты, полные ужасных и странных вещей. Я прочитал отрывки из «Пнакотических рукописей» и «Текстов с Целено», из работы профессора Шрусбери «Исследование мифов современных первобытных народов в свете текстов о городе Р’льехе»; я прочитал сами «Тексты Р’льеха», прочитал отрывки из работы графа д’Эрлетта «Cultes des Goules», из «Libor Ivonis» и «Unaussprechlichen Kulten» фон Юнцта, из «De Vermis Mysteriis» Людвига Принна, из Книги «Дзиан», «Песен дхолов» и «Семи сокровенных книг Хсана». Я читал о жутковатых древних культах первобытных народов, дошедших до наших дней, ломал голову над загадочными древними языками, где встречались такие названия, как «Акло», «Наакаль», «Цатхо-йо» и «Чиан»; узнал о невероятных по жестокости обрядах и «играх» народов мао и лойатик; я то и дело встречал названия мест, относящиеся к глубокой древности: долина Пнат или Ультар, Нгаи и Нгранек, Оот-Наргаи и Сарнат Обреченный, Трок и Инганок, Кутамил и Лемурия, Хатег-Кла и Хоразин, Каркоза и Йаддит, Ломар и Йан-Хо; я читал о Тварях, чьи имена как будто вышли из кошмарных снов – так страшно они звучали, и такие жуткие события были с ними связаны, объяснить которые можно было лишь с помощью поистине дьявольских знаний; я встречал имена знакомые и незнакомые, страшные описания и туманные намеки на события, связанные с Йигом, ужасным змеебогом, с Атлах-Наха, богом-пауком, с Гноф-Хек, «Волосатым», известным также под именем Ран-Тегот, с Хаунар-Фаун, «кормильцем» вампиров, с адскими гончими псами Тиндала, что рыщут во времени; снова и снова встречалось мне имя Йог-Сотот, который есть Все-в-Одном и Одно-во-Всем и чья обманчивая маска – это скопление сияющих шаров, за которыми скрываются все ужасы вселенной. Я читал о таких вещах, которых не положено знать простому смертному, потому что они могли бы свести с ума наделенного воображением человека; я читал такие книги, которые было бы лучше уничтожить, чтобы человек никогда не узнал о страшной опасности, которая нависнет над ним, если Землей завладеют Великие Древние, некогда бросившие вызов Старшим Богам и навеки изгнанные ими из звездного царства Бетельгейзе.

Я читал почти всю ночь, а оставшиеся до рассвета часы провел в размышлениях, вспоминая все ужасы, о которых узнал из книг; я боялся уснуть, чтобы во сне мне не привиделись жуткие твари и монстры, с которыми я знакомился в течение нескольких часов не только благодаря книгам, но и беседе с доктором Сенекой Лэпхемом, с чьими познаниями в области антропологии мало кто из ученых мог сравниться, и уж никто не мог превзойти. Не в силах уснуть, я с ужасом представлял себе сошедших со страниц чудовищ, несущих с собой вселенские ужасы; в конце концов мое утомленное сознание само собой начало настраиваться на рациональный лад, дабы привести мой рассудок в нормальное состояние.

На следующий день я вошел в кабинет доктора Лэпхема раньше обычного; доктор был уже на месте. Очевидно, он приступил к работе давно, поскольку его письменный стол был завален листами бумаги, на которых были начертаны самые невероятные формулы, графики, схемы и диаграммы.

– Я вижу, вы их прочитали, – сказал доктор, когда я положил перед ним стопку книг.

– Прочитал, – ответил я.

– Я тоже читал всю ночь, когда впервые их нашел.

– Если все, что здесь написано, верно хотя бы на долю процента, значит нам придется пересматривать все наши представления о пространстве и времени, и даже – до некоторой степени – концепцию происхождения человека.

Доктор спокойно кивнул: