Таящийся ужас

- Дай мне мой плащ, - шепнула Шейла. Он машинально протянул его, и великолепная черная ткань обернулась вокруг тела девушки. Ее глаза манили, он был бессилен против завораживающей силы этого взгляда. Дрожа, он поцеловал ее.

- Ты замерз, - произнесла девушка. - Надень свой плащ.

Да, Хендерсон. - Надень плащ сейчас, когда ты не отрываешь глаз от ее шеи. А когда снова поцелуешь ее, ты захочешь прильнуть к ее горлу. Она покорится, потому что жаждет твоей любви; ты примешь ее дар, потому что… жаждешь ощутить вкус ее крови.

- Надень его, милый, сейчас же, - настойчиво шептала девушка. Ее голос дрожал от лихорадочного нетерпения; глаза горели желанием, не уступавшим по силе его собственным чувствам.

Хендерсона била дрожь.

Закутаться в этот зловещий символ тьмы? верный могильный плащ, плащ смерти, пращ вампира? Дьявольский плащ, наполненный собственной призрачной, холодной жизнью, которая обволакивает тебя, чудовищно искажает лицо, искажает рассудок, заставляет все твое существо содрогаться от вечной жажды?

- Вот так.

Тонкие руки девушки обвились вокруг него, набрасывали тяжелую ткань на плечи. Она закрепила плащ на его шее и, лаская, провела по горлу.

.Хендерсона била дрожь. Потом он ощутил, как все тело пронзил ледяной холод; холод превратился в такой же страшный жар. Он словно стал исполином; лицо, помимо воли, прорезала жуткая усмешка. Власть, абсолютная власть над смертными!

Рядом стояла девушка, ее глаза призывали, манили. Точеная белая шея, полная горячей жизненной силы, напрягшаяся в ожидании. Она ждала его, ждала прикосновения его губ.

И зубов.

Нет, этого не будет. Он любит ее. Любовь должна победить безумие. Да, вот что надо сделать. Не снимать плащ, одолеть его власть над ним, чтобы обнять любимую, а не схватить ее, как добычу. Он должен так поступить. Он должен проверить себя.

- Шейла. - Смешно, каким низким стал его голос.

- Да, милый.

- Шейла, я должен рассказать тебе всеет.

Ее глаза: в них светится ожидание, покорность. Она не станет сопротивляться, это будет так легко!

- Шейла, пожалуйста, выслушай меня. Ты читала газету?

- Да.

- Я… я раздобыл плащ там. Мне трудно объяснить это. Ты видела, что я сделал с Линдстромом? Тогда я желал довести дело до конца. Ты понимаешь? Я хотел… укусить его. Когда я ношу чертов плащ, он заставляет меня чувствовать, будто я - одно из этих созданий.

Почему ее взгляд не изменился? Почему она не отшатнулась от него, охваченная ужасом? Боже, какая ангельская наивность! Какая доверчивость! Почему она не бежит отсюда? В любой момент он может потерять контроль над собой, схватить ее.

- Я люблю тебя, Шейла. Верь мне. Я люблю тебя.

- Я знаю. - Ее глаза мерцают в лунном свете.

- Я хочу проверить себя. Хочу поцеловать тебя, не снимая плаща. Хочу быть уверенным, что моя любовь сильнее, чем эта… вещь. Если я не выдержу, обещай мне, что вырвешься и убежишь: быстро, как только сможешь. Я хочу, чтобы ты поняла все правильно. Я должен встать лицом к лицу с этой страшной силой и бороться с ней, доказать, что моя любовь к тебе настолько чиста, непобедима… Ты боишься?

- Нет. - Ее глаза светились все тем же желанием. Если бы она знала, что сейчас с ним делается!

- Ты ведь не думаешь, что я сошел с ума? Я разыскал этот магазин; хозяин был страшным маленьким стариком, и он дал мне плащ. Даже сказал, что это подлинный плащ вампира. Я думал, что он шутит, но сегодня когда я смотрел в зеркало, там не было моего отражения, а потом я хотел прокусить вену на шее Линдстрома; теперь я хочу тебя. Но я должен пройти это испытание.

- Ты не сошел с ума. Я все понимаю. Я не боюсь.

- Тогда…

Губы девушки приоткрылись в призывной, вызывающей улыбке. Хендерсон собрал все свои силы. Он наклонился к ней, борясь с собой. Он застыл так на мгновение, освещенный призрачным светом оранжевого шара луны; его лицо исказилось.

А девушка манила его дразнящим взглядом.

Ее странные, неестественно-красные губы раздвинулись, в тишине прозвенел насмешливый серебристый смех. Ее белоснежные руки оторвались от черноты плаща и ласково обвили шею Хендерсона.

- Я все понимаю… я сразу все поняла, когда посмотрела в зеркало. Я сразу поняла, что на тебе такой же плащ, что ты достал свой плащ там же, где я достала свой…

Странно, она притянула его к себе, но губы ее ускользнули от поцелуя. Он застыл, ошеломленный тем, что услышал. Горло обожгло ледяное прикосновение маленьких острых зубов, он ощутил странно умиротворяющий, ласковый укус; потом вокруг опустилась непроглядная, вечная тьма.

Генри Каттнер МАСКАРАД

- Послушай, - с горечью сказал я Розамунде, - если я вот так начну рассказ, любой издатель его отфутболит.

- Ты слишком скромен, Чарли.