Таящийся ужас

- Это чудо зовут Шейла Дарли; с вашего разрешения она как раз собиралась напудрить себе нос.

- Стефен Хендерсон любезно разрешает вам использовать сие зеркало, - улыбаясь, произнес закутанный в плащ мужчина. Он немного отступил, не отрывая от нее глаз.

Девушка повернула голову и одарила его полукокетливо-полузадумчивой улыбкой.

- Вы никогда не видели, как женщины пудрятся? - спросила она.

- Не думал, что ангелы тоже используют косметику, отозвался Хендерсон. - Что ж, я многого еще не знаю о жизни ангелов. С этой минуты я решил посвятить себя изучению сей проблемы: Мне так много хочется выяснить! Так что не удивляйтесь, если весь вечер я буду ходить за вами следом и заносить все в свою записную книжку.

- Записная книжка? У вампира?

- О, я весьма интеллигентный вампир; вовсе не один из этой компании неотесанных уроженцев Трансильвании, снующих по лесам. Когда мы познакомимся поближе, вы поймете, что я могу быть очень милым вампиром.

- Ну конечно, это видно с первого взгляда, - насмешливо произнесла девушка. - Но подумайте, ангел и вампир; странное сочетание, правда?

- Мы можем делиться друг с другом опытом, - объявил Хендерсон. - Кстати, я подозреваю, что в вас таится что-то дьявольское. Этот темный плащ поверх белоснежного одеяния ангела: черный ангел! Возможно, вы пришли не из рая; может быть, у нас есть что-то общее.

С языка Хендерсона слетали обычные салонные любезности, но в душе бушевал ураган. Он вспомнил, что утверждал когда-то в спорах с друзьями - циничные заключения, в справедливости которых, казалось, убеждала сама жизнь.

Когда-то Хендерсрн объявил, что любовь с первого взгляда - выдумка, существующая лишь в книгах и спектаклях, где такой драматический ход нужен для «того, чтобы подстегнуть действие. Он полагал, что люда узнают о такой романтической ерунде из этих книг или спектаклей и искренне верят в существование подобного явления в жизни, хотя все, что они ощущают, обычная животная страсть.

И вот появилась Шейла, этот белокурый ангел, и мрачные мысли, глупые эксперименты с зеркалом, даже пьяная одурь, - все исчезло, словно по мановению волшебной палочки; теперь он мог думать только о ней, мечтать о губах, красных как вишни, небесно-голубых глазах, тонких, как у фарфоровой статуэтки, белоснежных руках.

Очевидно в тот момент глаза отразили все его чувства, и девушка, глядя на него, поняла, в чем дело.

- Ну что? - выдохнула она. - Надеюсь, осмотр вас удовлетворил?

- О, это еще мягко сказано, как и подобает ангелу. Но есть нечто из жизни небесных созданий, что мне особенно хотелось бы узнать. Скажите, ангелы танцуют?

- Какой тактичный вампир! Что ж, пройдем в комнату?

Он взял ее под руку, и они вошли в гостиную. Веселье было в полном разгаре. Спиртное уже подняло праздничное настроение собравшихся до нужной высоты, но танцевальная фаза вечеринки, кажется, закончилась. По всей комнате небольшие группы, разбившись на парочки, разгоряченные раскованной атмосферой, царящей здесь, и спиртным, хохотали, хихикали, шептались. Неизменные "заводилы", в разных углах гостиной развлекали желающих своими выходками. Везде чувствовался ненавистный Хендерсону дух бездумного, пустого веселья.

Словно отвечая на вызов, он выпрямился во весь рост и плотнее закутался в плащ; на бледном лице появилась "вампирская" усмешка. В мрачном молчании Хендерсон шествовал по комнате.

Шейла, кажется, восприняла его поведение как ужасно забавный розыгрыш.

- Покажи им настоящего вампира, - хихикнула она, прижавшись к его руке и, Хендерсон послушно встречал пристальным гипнотическим взглядом проходящие мимо парочки, растягивал губы, демонстрируя жуткую вампирскую ухмылку женщинам. Там, где он проходил, разговоры немедленно прекращались, все головы поворачивались в его сторону. Он шествовал по просторной комнате, словно сама Красная Смерть. За ним тянулся шлейф шепотков, приглушенных вопросов:

- Кто этот человек?

- Он поднимался на лифте вместе с нами, и,…

- Этиглаза…

- Вампир!

- Хелло, Дракула! - Перед ним был Маркус Линдстром в компании довольно мрачной брюнетки в костюме Клеопатры; эта парочка выскочила навстречу Хендерсону. Линдстром с трудом удерживался в вертикальном положении, его спутница и собутыльница была не в лучшем состоянии. В клубе, когда этот человек был трезвым, Хендерсону нравилось общаться с ним, но его всегда раздражало поведение толстяка на вечеринках. Пьяный Линдстром становился особенно невыносим: он начинал хамить.

- Детка, я хочу тебе представить моего очень-очень хорошего знакомого. Да, друзья и подруги, сегодня День Всех Святых, и на нашу вечеринку я пригласил графа Дракулу вместе с дочерью. Бабушку я тоже пригласил, но, как назло, она сегодня ночью улетела на шабаш - вместе с тетушкой Джемаймой. Ха! Граф, познакомьтесь с моей маленькой подружкой.

Брюнетка, кривя рот, уставилась на Хендерсона.

- О-о-о, Дракула, какие у тебя большие глаза! О-о-о, какие у тебя большие зубы! О-о-о.

- Ну полно, Маркус, - пытался прекратить эту сцену Хендерсон. Но хозяин уже повернулся к столпившимся гостям и начал вещать на всю комнату: