Тайга: андроиды (СИ)

— На теле живого места нет. Не говоря уж о том, что у него отрезана голова, — удивленно выдохнул Макаров.

— Голова не отрезана, а отгрызена, — уточнил патологоанатом. — Смотрите.

Он показал на рваные куски плоти, свисающие по краям шеи.

— Это не нож, а обычные зубы. Я взял образцы слюны — животные, не более того. Голову отделили от тела уже после смерти, примерно в то же время, когда были нанесены другие рваные раны. Просто работа хищников.

— А синяки? Порезы? — спросил Лебедев.

— А вот это интересно. Судя по порезам на ступнях и теле, лейтенант бежал по тайге голый. Совершенно голый и босой. Отсюда синяки и ссадины. Бежал так быстро, что не раз падал, натыкался в темноте на пни и коряги. Эти повреждения он получил при жизни, но они не смертельны.

— Он что, разделся и бежал, пока не умер от разрыва сердца? — поразился Титов.

— Именно так. А остальную работу доделали хищники, — кивнул патологоанатом.

— Как такое вообще возможно? — Макаров почесал лоб.

— А в крови? — спросил Лебедев.

— Уровень адреналина фантастически высокий. Отсюда и остановка сердца. Оно не выдержало, будто Смирнов умер от страха. Но никаких особенных химических веществ, которые ему могли бы впрыснуть в кровь, вроде опиатов и галлюциногенов, мы не обнаружили.

— Он что, привидение там увидел? — спросил Макаров.

— И разделся перед ним, — съязвил Титов.

Антон Лебедев задумался.

— А где вы нашли его браслет? — спросил он.

— На новом лесоповале, в пяти километрах отсюда, — ответил Макаров.

— Пять километров к востоку? — поинтересовался Антон.

— Да, а что? — с подозрением спросил Макаров.

— Там священное место духов. Людям туда нельзя, — ответил Антон. — Если они рубили деревья, на которых висят ленты, то чему вы теперь удивляетесь?

Патологоанатом согласно кивнул.

— Да вы оба издеваетесь! — Макаров картинно схватился за голову.

— Возьмите себя в руки, какие духи! — строго сказал маршал. — Пойдем, Егор, пока мы с тобой не спятили.

Титов и Макаров вышли из анатомички.

— А вы откуда знаете, что человек может умереть от разрыва сердца, если на него разгневаются духи тайги? — спросил патологоанатом Антона.

Тот покачал головой.

— Я местный, как и вы. Я вырос в тайге и прожил здесь почти всю жизнь. Уж мне ли не знать.

Первый киборг

— Ну, наконец-то! — маршал смотрел на подопытного через бронированное стекло изолятора. — И как?

— Уровень интеллекта повышается с каждым часом, — радостно заключила Ингрид.

На стуле перед боксом изолятора сидел психолог. Уже третий час он проводил тесты, периодически его сменял коллега и все продолжалось без остановки. Только вчера прооперированный, пациент бодро и неутомимо отвечал на вопросы.

— Дайте ему планшет, — попросила Ингрид. — Пришло время математических задач.

— А стратегия? — спросил психолог.

— Стратегические задачи позже. Наши спецы как раз готовят новый пул заданий. По идее, когда уровень интеллекта достигнет высшей точки, подопытный должен решить их все в течение нескольких минут.

— Как машина? — спросил Титов.

— Да, как машина с нейронным интеллектом, — кивнула Ингрид.

Титов присмотрелся к подопытному. В глазах этого человека не было ни страха, ни растерянности, ни смущения. Казалось, происходящее совершенно его не удивляет.

Титов наклонился к Ингрид и тихо заговорил.

— Посмотри на него. Он сидит в стеклянной камере и отвечает на сложные вопросы как будто так и должно быть. Что думаешь?

— Я тоже это заметила. До твоего прихода мы спросили, знает ли он где находится и в каком эксперименте участвует.

— А он?

— Он проанализировал все известные ему факты, пришел к правильным выводам. Он осознает, что в результате хирургической операции оказался способен решать задачи и отвечать на вопросы, смысл которых он раньше не понял бы.

— Обычный человек на его месте перепугался бы до смерти, замкнулся в себе и задавал бы вопросы нам. А этот…

— Интересно, правда? Он ведет себя так, словно все идет по плану.

— Это хорошо. В трудной ситуации солдат не должен ничему удивляться, и тем более испытывать страх.

Ингрид кивнула.

— Сочетание человека и биосинтетика. Разве это не прекрасно? — спросила она.

— Я еще не осознал произошедшего, — признался Титов.

— Это потому, что ты просто человек. Был бы киборгом, как этот, — она кивнула в сторону подопытного, — все бы уже осознал, понял и осмыслил. Они будут лучше нас.

— Ингрид…

— Лучше меня, — Ингрид подняла на него глаза. — Я не буду делать этого с собой.

— Я так и думал. Но если все пройдет удачно, мои генералы, да и я сам…

— Не можешь подобрать к этому слово? — спросила Ингрид.

— Даже не знаю, как это назвать.

— Как ни назови, Витя, итог будет один. Ты уже не будешь тем человеком, которого я знала. Все вы изменитесь. Да, станете в тысячу раз умнее, начнете схватывать на лету и анализировать за доли секунды. Вы станете сверхлюдьми. Но не теми Витями, Егорами, Антонами и прочими, которыми были. Я боюсь и не хочу этого.

— Для меня или для себя? — спросил Титов.

— Для нас с тобой, — прошептала Ингрид очень тихо.

Титов вздохнул.