Тайга: андроиды

Титов пригласил Антона и Егора в свой кабинет. Ему хотелось послушать их доклады, но еще больше он желал поговорить с ними о том, что грядет. Титов знал, что, уехав в Москву, он останется один. Вокруг будут десятки людей, но не будет тех, кому он может безусловно доверять. Тучи сгущались. Титов отдал приказ стянуть к западным границам как можно больше войск и сейчас ему очень нужна была поддержка.

— Если хочешь, я могу поехать с тобой в столицу, — предложил Антон. — Хотя бы на время.

Виктор покачал головой.

— Ты нужен здесь. Я благодарен тебе за поддержку, но политические игры не для тебя. Ты человек дела, а не интриг.

— У нас с тобой и здесь забот хватает, — подтвердил Макаров, глядя на Антона. — У твоих ребят прибавилось тренировок в небе, а моим придется восстановить подземный город в самые короткие сроки.

Они помолчали. Все трое хотели поговорить о главном, но не решались. Наконец Антон произнес:

— Скоро нас ждет операция по вживлению биосинтетического мозга.

Макаров тяжело вздохнул.

— Туяра согласна? — поинтересовался он.

— Да, согласна. Мы пройдем через это вместе.

Титов усмехнулся.

— Скажи полковнику Соколовой, что бояться нечего. Ингрид и ее команда отработали каждый шаг.

— Туяра не из тех, кто боится операции. Она боится другого… — вздохнул Антон.

— Как и все мы, — подтвердил Главнокомандующий. — Мы уже не будем собой. Мы станем киборгами, новым видом людей, я даже не представляю, каково это — потерять себя. Может, я и не идеален, но это мое естество. За несколько десятков лет я привязался и к своим недостаткам, и к тому Виктору, которого вижу в зеркале каждый день.

— А мне терять нечего, — с усмешкой сказал Макаров. — Я не буду жалеть о себе прежнем. Вот только если моя жена имеет что сказать, но я не хочу пугать ее раньше времени.

Лебедев вздохнул:

— Я совершил достаточно ошибок, и не боюсь потерять себя. Если бы в тот день, когда я разрешил поставить недоработанную систему в вертолеты группы Зихао, во мне было меньше человеческого и больше от машины, то мальчик остался бы жив.

— Антон, — начал Титов, — пожалуйста, оставь прошлое там, где ему и место. Сделанного не вернешь, и ты не можешь корить себя до конца жизни.

Егор Макаров согласно кивнул.

— Помнишь, как я стоял на помосте в день казни капитана Носова? — спросил он тихо. — Посмотри на каждого из тех, кто служит в армии. Все мы в чем-то виноваты, у каждого командующего рано или поздно руки будут в крови. Такова наша служба, такова наша судьба.

Стук в дверь прервал их разговор.

— Войдите, — Виктор нажал на кнопку дистанционного открытия замка.

— Товарищи, — поздоровался генерал Ли. Под его глазами пролегли синие тени, он выглядел измученным.

— Генерал, что-то случилось? — спросил Макаров.

Не ответив, Ли встал у двери.

***

Каково это, быть отцом? В тот день, когда родился Зихао, Донг Ли был далеко от дома. Как всегда, он выполнял свой долг и даже не думал о том, чтобы прервать командировку ради новорожденного сына. Донг был человеком чести, дела и совести, и, взглянув на 3D проекцию своего первенца, закутанного в красное праздничное покрывальце, он спокойно вернулся к своему заданию.

Прошло немало времени прежде, чем Донг осознал главное. Он помнил тот день: еще одна звезда на погонах и пятилетний мальчик, что смотрит на него снизу вверх с такой гордостью, словно отец спас человечество и весь мир в придачу. Взгляд детских глаз, маленькая ручка, старательно приложенная ко лбу. Вот он, его сын. Донг наклоняется к Зихао и высоко поднимает его на руках, держит крепко и кружит без остановки, будто пропеллер вертолета. Зихао смеется, приговаривая что-то очень важное для пятилетнего мальчишки, и Донг вслушивается, стараясь уловить каждое его слово. С тех пор ничего главнее сына для Донга Ли уже не было.

Каково это, растить маленького человека и нести за него ответственность? Мать умерла, Зихао и Донг остались вдвоем на всем белом свете. Одетые в траур, они брели под дождем с урной в руках, но Зихао не плакал. Донг не мог не спросить. Зихао прошептал: «Я грущу, но не хочу расстраивать тебя слезами. Ведь ты никогда не плачешь, а я — как ты».

Сын во всем хотел походить на него. Он старательно изучал лицо отца, чтобы понять, поступил ли он правильно, оправдал ли надежды. И генерал ни разу в своей жизни не разочаровался в сыне. Донг знал, что рядом с ним растет настоящий мужчина, которым он будет гордиться.

Каково это, потерять единственного сына? Жизнь быстротечна, время ускользает сквозь пальцы, как сухой песок. И вот наступает день потери и разлуки. «Мне очень жаль, генерал, произошла трагедия…» Донг Ли застыл, замер, окаменел, и вместе с этими словами ушла из него жизнь, осталась лишь оболочка, опустевший кокон, качающийся на ветру времени.