Тайланд - страна без тайн? Тайская природа и цивилизация

Наиболее примечательный храм восточной части — Ват Йай Чай Монгкон. Тут мы еще раз повстречали отдыхающего Будду — который лежит под открытым небом, укрытый желтым буддийским покрывалом. Посреди развалин и ступ — типичный Тайский храм со множеством различных золотых изображений Будд на алтаре, разной формы и размера (наиболее выделяется Будда в золотой ауре, образуемой драконами). Посредине высокой центральной ступы — ниша, к которой ведет каменная лестница, во внутреннем помещении — колодец, и вокруг восемь Будд-женщин. Напротив ступы — еще один храм с Буддой, подобным даосскому божеству с огромным животом: мы видели такого не в первый раз — и рядом с ним животные, объединенные общей с ним темой обжорства — свинки. Но в буддизме ко всем животным хорошее отношение. На границе храмового комплекса — кусты, подстриженные в виде слонов и других животных. И, как везде, в развалинах растут деревья.

Как всегда, я пыталась непосредственно расшифровывать символику храмов старой столицы. Колодец ассоциировался у меня с индоевропейским мифом о Трите — третьем брате-жертве, который отправляется в иную реальность: погибает и воскресает, обретая дары бессмертия. Из колодца лучше видны звезды: когда погружаешься глубоко, открывается смысл вещей. Восемь Будд вокруг колодца — хранители тайны этого погружения. Восемь — очень устойчивое и женское число. А в древней символике — число солнца: множественность его лучей. Это новое число (его название в англ. и нем. языках происходит от слово "новый"): более новое, чем семь — поэтому по отношению к дням недели это преображение.

Образ старой столицы ассоциировался у меня с символическим восприятием как прежним разумом: прежним способом объединения людей. В ней были уже все те архитектурные формы, которые украшали новую столицу — Бангкок. То, что они оставались развалинами, ничуть не портило их внешний вид, именно за счет их вертикальности. И потом, когда меня спрашивали, восстанавливают ли тайцы свои развалины, я с удовольствием отвечала, что нет! Они почитают их и в таком виде, и может именно потому, что они их не трогают, находиться среди них так приятно. Через них ощущается аромат веков.

Символика — крыша нашего разума, хранящая его от разрушительных истин. А можно сказать наоборот: если знание кажется разрушительным, то оно — от лукавого, формулировка его — заблуждение, а не отражение реальности. Вещи же — это всегда то, что есть. Только из этого не следует, что их надо производить и покупать в огромных количествах, как это делает современный мир. (Хотя люди, конечно, живут в своей привязанности к вещам — и они счастливы.) Но если посмотреть на вещи непредвзято, символическое переобозначение вещей рождает интерес к всеобщей панораме разума. И еще это способ хранения энергии. Наделение слов и формы вещей символическим смыслом обнаруживает культурный способ посвящения в духовное знание. Осуществить синтез духовной и бытовой, внутренней и внешней жизни — повседневного восприятия с его красивыми культурными, в том числе и религиозными формами, — в этом есть смысл, хотя пока общий корабль переправы сознания к новым берегами слишком накренен в сторону быта.

Пусть внутреннюю истину подсказывают слова языка, за которыми начинает звучать голос интуиции (и это подобно яснослышанию). Пусть иконы в храмах или картины в галерее начинают говорить, непосредственно раскрывая понимание той жизненной драмы, которая стоит за всеми мифами (и это будет подобно ясновидению). Символическое восприятие наступает, когда сознание центрируется в себе, когда мыслящим органом становится сердце.

КХМЕРСКИЕ РАЗВАЛИНЫ — ПХИМАЙ

Кроме прежней столицы, я хотела посмотреть еще один исторический парк — кхмерские развалины, расположенные на плато Корат. Из Аюттхаи в Корат — ныне официально Накхоратчисама — идет электричка. Мы сели в нее около 6 вечера, вдоволь нагулявшись по старой столице и изнемогая от ее жары, и в десятом часу были в Корате. В поезде напротив нас сидела Тайская женщина с мальчиком, которая захотела пообщаться с нами. Мы повторили имена друг друга и попытались поговорить на элементарные темы о детях и школе. Яся попробовала проявить свое знание языка, но мальчик общаться стеснялся. По вагонам ходили надоедливые продавцы соков, молочных коктейлей, булочных изделий и т. д. — совсем как у нас. Буддисты в оранжевом с сумкой через плечо входили и выходили, как все остальные люди. Под конец дороги мы засыпали от усталости, но Корат — маленький город, и тут же нашелся рикша, который за небольшую плату отвез нас в недорогую гостиницу (120 бат= 80 руб). В Корате не слишком много туристов, и гостиница была сориентирована на самих тайцев. Хотя зеркала там не было (по какой-то причине оно было вынуто из рамы) — зато на стене висел портрет короля.