Таймыр, Нью-Йорк, Африка... (Рассказы о странах, людях и путешествиях)

Американские исследователи не только не отрицают, но, напротив, доказывают разумность и даже необходимость сходства нынешних партий-близнецов. Программы как демократической, так и республиканской партий практически одинаковы: разница лишь в кандидатах, выдвигаемых партиями.

«Партия — это организация для победы на выборах и овладения правительственным руководством, а вовсе не для ведения какой-либо идеологической борьбы с целью утверждения одной идеологии вместо другой». Я прочел это в книге «Политическая система США и как она действует», выпущенной в Нью-Йорке. В той же книге говорилось, что избиратели в штатах, по традиции считающихся республиканскими или демократическими, «в сущности, не имеют никакого выбора».

И вот еще одна цитата: «В настоящее время две существующие партии почти одинаковы… Каждые два года эти партии-близнецы по уговору вступают в битву, в которой обе стороны достаточно хорошо защищены и потерпевшая сторона не несет серьезного урона».

Так написал американский социолог Дэвид Койл.

Неверно, однако, думать, что раз партии так схожи, то Джо Смиту все равно, кто будет в Белом доме.

Джо Смит — это американский Петр Иванов или Иван Петров. Смит — самая распространенная в Америке фамилия. Сотни американских городов и местечек носят название Смиттаун, Смитборо, Смитфилд…

Джо Смит — типичный американец, средний американский избиратель.

Но кандидатов в Белый дом отбирает не Джо Смит. Это делают вместо него и без него верхушки обеих партий на своих национальных съездах — конвентах, больше напоминающих карнавалы или цирковые представления.

— Нигде вы не услышите так много глупостей за такой короткий срок и нигде не увидите так много людей, болтающих столь явный вздор, как на одном из этих спектаклей, повторяющихся каждые четыре года, — сказал очень известный американский журналист Рестон по поводу конвентов, собиравшихся перед выборами 1968 года.

Тот же буржуазный социолог Дэвид Койл говорит, что, наблюдая пеструю и шумную толпу в огромных, как стадионы, помещениях, где собираются эти конвенты, трудно понять, как великая демократическая страна может терпеть, чтобы ее президент избирался на таких диких, кричащих, свистящих, хохочущих сборищах. Но, замечает Койл, думать так — значит принимать видимость за действительность: «Делегаты, составляющие эту толпу, не выбирают кандидата в президенты. Они знакомятся с товарищами по партии и как бы поддают жару избирательной кампании, в то время как опытные, искусные политические лидеры работают за кулисами, маневрируя друг против друга и пытаясь найти кандидата, который объединил бы партию и привлек голоса «независимых» избирателей».

Партийные лидеры совещаются тайно в так называемых «накуренных комнатах», куда не заглядывают операторы телевидения. А на экранах телевизоров гремят оркестры, показываются факельные шествия и различные церемонии. Все это напоминает танец диких, готовящихся к провозглашению вождя. Они пляшут, воинственно размахивая томагавками, а тем временем жрецы и старейшины, собравшись в вигваме, намечают подходящую им фигуру.

Во время конвента демократической партии в 1968 году ловким репортерам удалось тайком установить микрофон в «накуренной комнате». Они надеялись услышать закулисные переговоры. Оказалось, однако, что все было решено даже до конвента…

Но в 1960 году «накуренные комнаты» были местом споров партийных боссов. Их решения оказались для многих неожиданностью. Говорили, что республиканцы выдвинут своим кандидатом в президенты миллиардера Нельсона Рокфеллера. А съезду представили Ричарда Никсона.

Наиболее вероятными кандидатами демократов считались Линдон Джонсон и Джон Кеннеди.

Джонсона знали лучше. Он давно «вступил на тропу политики» и последнее время стал лидером демократов в конгрессе. Джонсону было 52 года. В своем родном Техасе он владел богатым ранчо и доходной радиостанцией.

Думали, что будет так: Джонсон — кандидат в президенты, Кеннеди — в вице-президенты. Но Кеннеди очень энергично повел свою избирательную кампанию, не жалея денег отца-мультимиллионера, и боссы поменяли кандидатов местами, сочтя, что у Кеннеди больше шансов на победу.

После пышных церемоний конвенты демократов и республиканцев утвердили своих кандидатов.

Началась борьба за Белый дом.

Ее открыли «великие дебаты» — словесные поединки между кандидатами, которые должны были показать, чего именно каждый из них будет добиваться, если его изберут президентом.

Дебаты происходили в телевизионной студии. Каждый кандидат стоял возле своей небольшой трибуны.

Никсон выглядел усталым. Говорили, что был плох грим: он всегда гримируется перед выступлением по телевидению. Позже его противник шутил, что в любом гриме Никсон остается, к сожалению, всего лишь Никсоном.

Кеннеди обладал счастливой внешностью, вызывавшей расположение. Строен, красивое мужественное лицо, копна волос, улыбка… Самая обыкновенная нормальная улыбка, а не автоматический оскал политикана, привыкшего улыбаться перед публикой. Было в нем что-то мальчишеское, какой-то скрытый задор.