Тайна Агаты Кристи

Размышляя о цене путешествия, я вспомнила Розалинду. Тем студеным январским утром я махала ей рукой на прощание с палубы «Килдонан Касла», и меня тогда пронзила невыносимая боль сожаления – какой же крошечной, даже для двухлетнего ребенка, она выглядела, протягивая ко мне ручки с причала. Но тут меня обнял Арчи, недвусмысленно напоминая, что мой приоритет – это он, и я тут же отбросила все сомнения. В голове звучали слова, сказанные мамой – причем строже, чем обычно, – когда я пришла посоветоваться: Долг жены – быть рядом с мужем, поскольку муж превыше всего, даже детей. Если муж слишком долго будет один, жена его потеряет. Я знала, что Мадж с мамой прекрасно позаботятся о Розалинде, но меня все равно постоянно мучил вопрос: не совершила ли я ошибку, согласившись бросить ребенка на целый год?

– Миссис Кристи!

Мое имя прозвучало, словно откуда-то издалека. Я в который раз тасовала колоду, погрузившись в мысли о турне.

– Миссис Кристи! – Миссис Хайам уже чуть ли не орала. И впрямь, отчего бы ей не покомандовать мною, раз она ближайшая подруга миссис Белчер, а значит – тоже мой босс. – Думаю, колода уже достаточно перемешана. Можно сдавать.

– Прошу прощения, дамы, – произнесла я, широко улыбаясь. – Я мысленно перенеслась на ту удивительную выставку, которую мы посетили сегодня в Музее Кейптауна. А лекция о пещерных рисунках и первобытных черепах – она была просто увлекательнейшей!

Меня заворожило музейное собрание черепов: от питекантропов и далее, где можно было проследить их эволюцию. Особенно менялись челюсть и нижнечелюстной угол, и крайне огорчило, что многие важные части черепов были утрачены во время первых раскопок, чьим участникам не терпелось извлечь находки из-под земли. Это был один из самых познавательных дней в моей жизни – мне открылось тогда, что человек эволюционировал не по прямой линии, как нам раньше казалось, а зигзагами. Возможно, удел человечества в том и состоит, чтобы понять: ни один из наших путей, вопреки надеждам, прямым не будет.

– О да, о да! – хором закивали дамы, но моя попытка направить беседу в русло культуры не увенчалась успехом. Не то чтобы на наших попутчиц совсем не действовала притягательная сила древних артефактов или самобытных культур, но стоило им оказаться в знакомой атмосфере отеля или корабля, они в тот же миг возвращались к привычным домашним разговорам и манерам, словно и не покидали родную Англию.

Я в десятый раз за день принялась с поддельным интересом слушать их беседу, хотя от жары и усталости находилась на грани обморока. Да и наш распорядок был чрезвычайно плотным. Накануне я допоздна делала Белчеру массаж ступни, пока не вернула ей некое подобие подвижности (эту обязанность на меня взвалили из-за моего медицинского опыта во время войны); с утра мы рано позавтракали и отправились на плодовую ферму, потом обедали с местным чиновником, затем – экскурсия по музею и окружающим его садам. Сейчас – краткая передышка, после которой мы отправимся на прием в саду у архиепископа. Энергию, которую Арчи некогда проявил, умоляя меня сдерживать эмоции, он теперь направил на то, чтобы мы оба смогли осилить все эти мероприятия. Но больше всего меня утомлял даже не напряженный график, а эта невозможно банальная публика. Я и в Лондоне-то предпочитала держаться особняком и сочинять свои истории во многом ради того, чтобы не вращаться среди других мам и жен.

Мои веки отяжелели, еще немного, и я стану клевать носом, но тут я заметила Арчи. При виде мужа, который летящей походкой шагал ко мне через лобби, я тут же воспряла духом. Он помахал мне незаметно для окружающих, и у меня появилась надежда ускользнуть отсюда и поплавать на доске.

Недавно открыв для себя эту новую забаву, мы успели к ней пристраститься. Мы начали заниматься серфингом в Мёйзенберге, живописной бухте, окруженной горами, опускающимися прямо в море, куда от гостиницы легко было добраться на поезде. Когда я впервые взяла в руки доску, она показалась тонкой и хлипкой, и мне ни за что не верилось в ее способность выдержать на волнах лежащего, а тем более стоящего на ней человека. Но постепенно, пару раз ободрав руки и колени о прибрежный песок, я наловчилась – причем даже быстрее, чем Арчи. К концу первого дня занятий я уже сравнительно легко каталась на волнах у берега. Помню, как вода стекает с моих волос, лица, купального костюма, а я радостно улыбаюсь Арчи, чувствуя себя блаженно счастливой, и он улыбается мне в ответ. Связь, по которой я так тосковала, в тот золотой миг показалась реальностью.