– Так вот! – Для пущего эффекта я сделала паузу. – «Ивнинг Ньюз» сделала сегодня щедрое предложение на публикацию этого романа по частям. Пятьсот фунтов, представляешь? Думаю, эти деньги нам как нельзя кстати. – Я не могла сдержать энтузиазм по поводу своего будущего вклада в наш тающий семейный бюджет при растущих расходах на хозяйство. Меня бы хоть на какое-то время отпустил страх оказаться практически без гроша, как это случилось с моей матерью, когда отец потерял немалое состояние, доставшееся от родителей, и я полагала, Арчи разделит мое облегчение. Надеялась, что снимаю с его плеч хотя бы малую часть бремени, которое он на себя взвалил.
Но не тут-то было. Его реакция оказалась совершенно неожиданной даже для меня.
– Это потому, что я в последнее время не имел возможности помогать с финансами? – риторически спросил он – в его голосе не звучало никакой радости, сплошной лед. Тема была для него чрезвычайно болезненной, хотя я ни разу даже не заикнулась о том, что он месяцами сидит без работы и это крайне серьезно сказывается на нашем финансовом положении. В моей новости он не услышал ничего, кроме осуждения.
Мне следовало быть осторожнее. Надо было, не говоря ни слова, тайком положить деньги на счет. С чего я взяла, будто он изменился?
– Арчи, я вовсе не это имела в виду. Просто после нашего возвращения я чувствовала себя бесполезной, и мне хотелось хоть как-то облегчить твое бремя, – поспешила заверить я.
– Ты всерьез считаешь, что одной книгой, одним гонораром можно восстановить наше положение? Наверстать целый год каникул? Нам придется как следует поработать, чтобы расплатиться за сладкую жизнь.
Глава 28
Исчезновение. День шестой
– Вы не могли бы повторить ваше заявление, полковник Кристи? Мне хочется быть абсолютно уверенным, что я привожу его дословно.
– Конечно, могу, – отвечает Арчи журналисту.
Этот юноша из «Дэйли мэйл», Джим Барнс, совсем не похож на человека, которого ожидал увидеть Арчи. Он собирался осторожно побеседовать с Барнсом – вне рамок полицейского расследования, разумеется, – дабы его позиция с гарантией попала в газеты и была там зафиксирована раз и навсегда. Он планировал изложить в общих чертах свой взгляд на события, чтобы общественность увидела в нем разумного человека, – и, пожалуй, даже намекнуть на то, что исчезновение Агаты – как бы это ни изображала полиция – отчасти ее собственный выбор. Арчи рассчитывал таким образом сгладить свой образ в глазах публики, не выходя из ограничений, установленных в письме. Если при этом ему придется в чем-то оправдываться, обходя ловушки, которые могут расставить репортеры – а они вполне могут, учитывая, как пресса обходилась с ним до сих пор, – что ж, так тому и быть.
Но представший перед ним любезный, интеллигентный парень оказывается абсолютно не таким, как весь этот сброд, осаждающий Стайлз утром, в обед и вечером. Барнс говорит хорошим языком и безукоризненно одет, в нем ощущается родной дух, он мало чем отличается от знакомых Арчи по гольф-клубу Саннингдейла. Вопреки своим намерениям и планам, он испытывает расположение к этому человеку в первый же миг, как только они усаживаются за столик в небольшом, ничем не примечательном пабе.
– С радостью это сделаю. – Взяв лист бумаги, на котором – его официальное заявление для прессы, Арчи излагает свою позицию: что он ужасно тревожится о жене, что ей в последнее время досаждали проблемы с нервами, что они зачастую – в соответствии со своими интересами – проводили уик-энды раздельно (о чем он не собирался распространяться публично) и что он делает все возможное, оказывая помощь следствию.
– Благодарю вас, полковник Кристи, – говорит Джим, заканчивая строчить в блокноте. – Очень хорошо сказано. Сможете ответить на пару вопросов?
– Разумеется. В газетах навалили столько всякой чертовщины про меня и моих друзей, что я рад возможности представить свою правду.
– Я тоже на это надеюсь. Тогда приступим. – Он с улыбкой смотрит в свои записи. – Какие есть версии причин исчезновения миссис Кристи вашими глазами и глазами полиции?