Тайна Амабея

– Простите, я не то имел в виду, – ответил я, испытывая неловкость.

– Не переживайте. Вы открыты как ребенок. Я вижу, что не со зла.

– Благодарю за доброту. Мне кажется, невозможно творить по-настоящему, если хоть немного не ребенок. Пожалуй, практически все писатели – это малые непосредственные дети. Каждый раз, принимаясь за новую историю, я хочу разучиться писать, чтобы стать подобно младенцу с незамутненным разумом.

– Я вас понимаю. В дзен-буддизме есть одна занимательная практика: сперва нужно опустошить свою чашу – только тогда можно влить в нее что-то новое.

– И желательно что-то путное.

– Иногда человек переполнен суждениями, обо все знает и выглядит от этого больше глупым, чем ведающим. Становится настолько преисполненным в своем познании, что заболевает высокомерием и невежеством. Теряет способность принимать иное, видеть со стороны, с другого ракурса.

– А что, если постоянно расширять и углублять свой «сосуд», нежели полностью его опустошать?

– Не принимайте все буквально, мистер Арнольд. Так или иначе определенная его часть высвобождается, становится пустой. Однако не каждому дана способность на такое расширение, либо человек просто не хочет открывать в себе новые возможности.

– Я бы сказал, людям мешают необоснованные страхи и бесконечный хаос внутреннего диалога.

– И крепко держатся за свои комплексы, боясь заслуженного счастья и в глубине души полагая, что не достойны лучшей жизни.

– Это порок большинства.

– Хроническая болезнь.

– У вас философский настрой, миссис Вайолетт.

– В молодости мы с мужем знали бедность. – Она резко сменила тему. – Когда я выходила замуж за Рейнольда, он еще работал простым клерком в местной промышленной конторе. Миллионы долларов в то время на горизонте не маячили. Страшно признаться, но в их появление в нашей жизни я даже не верила, а значит, и в него как успешного человека. Тогда богатство волновало меньше всего мою ветреную голову.

– В конце концов, вашему мужу удалось сколотить завидный капитал и стать влиятельным инвестором. Вряд ли это вас не порадовало. – Моя беспардонность била все рекорды.

Миссис Беннет пропустила мое замечание.

– Удачные вложения. Более того, мы работали вместе, и я трудилась не меньше, чем он. Но не все так просто.

***

Двери особняка открылись внутрь. Вдоль коридора выстроились невысокий плотный дворецкий с залысиной и в строгом фраке, и две служанки в типичных для тридцатых годов XX века нарядах: одна молоденькая и стройная, другая – полноватая и средних лет.

Я словно переместился в прошлое на машине времени. Наверное, это причуды мистера Беннета, а, может, и его супруги. Или обоих?

– Майлз, Бетти и Фиона, – представила всех по очереди хозяйка. – Это мистер Арнольд Смит, писатель из города. Прошу любить и жаловать.

Я вежливо кивнул. Майлз наклонил голову, Бетти подобрала ногу в старых традициях и слегка присела, а Фиона лениво опустила подбородок и на секунду пафосно закрыла веки.

Кухарка, почему-то подумал я. Такая важная.

Я пару раз обернулся в сторону машины, переживая за свою сумку. Это выглядело по-дурацки, но меня пригласили в такое место впервые, и я не знал, как себя вести.

– Не беспокойтесь. О ваших вещах позаботятся. Филл, – она обратилась к водителю, тот достал из багажника мою сумку и принес ее в коридор. Дворецкий моргнул как в замедленном кино и взглядом дал понять, что разберется с ней сам. – Позже вам покажут комнату, где вы остановитесь, а сейчас пройдем в гостиную.

Глава 4

По обеим сторонам широкого коридора висели расписные винтажные светильники, готические подсвечники, много рамок с черно-белыми и цветными фотографиями и несколько портретов людей разных возрастов. Впереди показался огромный холл с винтовой лестницей в старых традициях, ведущей на верхние этажи. Обычно перед такими помещениями отсутствуют коридоры, подумал я, и при входе ты сразу попадаешь в холл.

Видимо, еще одна причуда владельцев.

Мы свернули вправо раньше и очутились в просторном зале для гостей. Антиквариат, красивая мебель, пара резных колонн, красные бархатные занавески на просторных окнах высотой с два человеческих роста погружали во времена Старой Англии.

– Сейчас принесут чай. Ужин подадут немного позже. Присядем, – миссис Беннет любезным жестом указала на просторный диван, перед которым распласталась шкура белого медведя с головой и скалящейся пастью, а его черные бутафорные глаза внимательно за мной наблюдали.

Хозяйка устроилась в высоком кресле напротив.

Через пару минут Бетти принесла на подносе чай и сливки.

– Угощайтесь, мистер Арнольд, – предложила миссис Беннет, после того как служанка поставила предметы на столик.

– Благодарю вас.

Бетти кокетливо мне улыбнулась и покинула зал, демонстративно виляя аппетитными ягодицами.

– Недавно я прочитала вашу последнюю книгу, – миссис Беннет вернула меня на землю, метнув из глаз пару ироничных искорок.