Тайна американского пистолета

— Это вполне понятно, — согласился Эллери. — Расслабьтесь, мисс Хорн. Последние несколько часов были очень тяжелыми. Вам не показалось странным, что, несмотря на то что ваш отец взял только один револьвер из пары, он оставил на поясе обе кобуры?

Девушка непонимающе посмотрела на него, потом, к его удивлению, громко рассмеялась.

— Мистер Квин! — В ее голосе звучали истерические нотки. — Теперь я вижу, что вы мало разбираетесь в ковбойских побрякушках. И вы не слишком внимательно осмотрели пояс. Многие, если не большинство, поясов для револьверов имеют пристегивающиеся кобуры, но пояс Бака был изготовлен по особому заказу. Видите ли, ни одна кобура с него не отстегивается; кобуру можно было оставить только вместе с поясом.

— О, — произнес Эллери, слегка покраснев. Он наклонился, чтобы повнимательнее рассмотреть обнаруженный им револьвер.

Это был инкрустированный слоновой костью по рукоятке кольт 45-го калибра, без самовзвода, бесспорно близнец револьвера, найденного зажатым в руке убитого ковбоя. Его длинный ствол был так же искусно гравирован, как и у его двойника; инкрустация из маленьких пластин слоновой кости по бокам рукоятки составляла точно такой же узор с монограммой «X» в центре каждого узора. Слоновая кость пожелтела и потерлась от времени, что свидетельствовало о том же почтенном возрасте, как и у его близнеца, за исключением одного маленького кусочка на левой стороне рукоятки; поскольку Эллери держал оружие в правой руке, этот более светлый кусочек слоновой кости лег между кончиками его согнутых пальцев и основанием ладони. Конец ствола и верхний край прицела были заметно потерты, так же как и на первом револьвере.

— Похоже, он использовался не реже, чем тот, другой, — рассеянно произнес Эллери. И в его глазах вспыхнула какая-то мысль, которая тут же погасла, когда он увидел, как сержант Вели прыгнул вперед, а гибкая фигура Керли пружиной взвилась с кровати.

Затем он услышал бурные рыдания. Это плакала Кит — несравненная девушка-ковбой, героиня бесчисленных вестернов, бесстрашная наездница бескрайних прерий. Она, не стесняясь, плакала навзрыд, сотрясаясь всем телом и уткнувшись лицом в ладони.

— Ну-ну, мы не можем себе этого позволить! — воскликнул Эллери, швыряя револьвер на кровать и бросаясь к ней.

Но мускулистая рука Керли остановила его, и даже сержант Вели, подчинившись здравому рассудку, отступил назад. Керли отнял маленькие смуглые руки от смуглого влажного лица девушки и прошептал ей на ухо какие-то слова, которые, должно быть, были для нее волшебными, потому что довольно скоро всхлипывания стали реже и слабее и, наконец, совсем прекратились. Керли, нахмурившись, ибо он лишался удовольствия, вернулся на свое место на кровати.

Кит несколько раз шмыгнула носом, потом вытерла глаза носовым платком.

— Простите меня. Как глупо с моей стороны. Расплакалась, как ребенок! Я не отдавала себе отчета, как сильно я… — Она отняла платок и посмотрела в обеспокоенные глаза Эллери. — Теперь я в порядке, мистер Эллери. Простите за мою несдержанность.

— Я… я… — начал Эллери и покраснел. Затем взял с кровати револьвер. — Нет никакого сомнения, — сказал он строго, — что этот револьвер принадлежал Баку Хорну?

Девушка медленно покачала головой:

— Ни малейшего.

— И разумеется, это пара к тому револьверу, что был найден на арене?

Она выглядела огорченной.

— Я не заметила, какой был при нем, но полагаю, что это был… тот, другой.

— У него имелись и другие револьверы? — быстро спросил Эллери.

— О нет. Я имела в виду…

— Вы расстроены, — мягко констатировал Эллери. — А вы не знаете, мистер Грант?

— Конечно, знаю, — громко откликнулся Керли. — Почему бы вам не оставить в покое бедную девочку? Это один из двух призовых револьверов Бака. Они у него уже лет двадцать. Отец рассказывал мне, что Баку их подарил индейский стрелок — заказал специально для Бака, инициалы и все прочее… Превосходный металл! — В его голосе прозвучало восхищение; он взял револьвер из рук Эллери и с одобрением взвесил в руке. — Вы только ощутите его вес, Квин. Он совершенен, верно? Неудивительно, что Бак не расставался с ними — пользовался ими все время. Он был первоклассным стрелком — вы об этом уже слышали — и жеманным не меньше, чем Анни Оукли.[14] Цеплял для красоты оба. Вот почему он так любил этих красавцев: они были идеальным балансом в его руках.

Джонсон из своего угла издал негромкий стон и отвернулся. Сержант Вели зашаркал слоновьими ножищами, даже Кит посмотрела на говорившего с неодобрением, однако Эллери выглядел чрезвычайно заинтересованным.

— Продолжайте, — попросил он. — Это весьма любопытно.

— Продолжать? — Керли был удивлен. — Но…

— Хватит, — машинально произнесла Кит, и они оба покраснели.

Эллери поспешил повернуться к ним спиной и снова склонился над револьвером.

Воспользовавшись инструментом, который не раз служил ему в прошлом, — карандашом, обернутым шелковым носовым платком, — он подвигал внутри девятидюймового дула. На платке не осталось ничего подозрительного, кроме пылинок, к тому же в малом количестве. Однако на нем расплылось жирное пятно.