Тайна архангела. Книга 2

— А у тебя самая важная миссия, Гаврюша, — улыбнулся Михаил. — Ты будешь сидеть и развлекать песенками Агнесс, пока я не вернусь. А потом у меня будет для тебя задание.

— Какое? — оживился архангел.

— Скажу, когда прилечу, — загадочно ответил Михаил. Его взгляд встретился со взглядом Агнесс. Она спрятала на скулах лепестки цвета. Михаил попрощался и испарился в воздухе. Помощница секунду смотрела ему вслед, а потом приблизилась к Габри и присела на борт фонтана.

— Ты грустишь? — спросил Гавриил, глядя на нее чистыми понимающими глазами.

— Нет, совсем нет, — помотала она головой. Руки Агнесс тронули волосы, снимая заколку и разбирая туго переплетенные пряди.

— Ну вот, не говоришь мне ничего… — расстроился Габри.

— Не обижайся, — Агнесс положила руку на его плечо. — Просто я беспокоюсь немного. Столько всего произошло за эти дни, и внутри меня тоже столько нового, что пока я не могу до конца понять, что к чему. Многое удивляет, многое кажется… странным.

— Да, так бывает: то тыща лет — ноль, то один день — сразу сотня событий, — закивал Габри. — Но ты не позволяй лукавому смутить себя. А то знаешь, какой он… белобрысый.

— Знаю, сколько рассветов и закатов встретила с ним вместе, — промолвила Агнесс.

— Ну, теперь-то он весь такой прикинутый стал, с имиджем, мегамодный весь из себя… Кожаные штаны, татуировки, — протянул Габри гнусаво. — Может, мне тоже себе наколку сделать?..

— Сделай, — улыбнулась Агнесс. — «Рай — моя Родина».

— Мне пойдет? — зажегся идеей Габри. — Думаешь, я тогда понравлюсь Диане?.. Я ведь давно хотел устроить свою личную жизнь и решил, что лучше твоей сестры кандидатуры нет, раз уж ты с Михаилом.

— Ты ей, несомненно, понравишься, — подтвердила Агнесс. — А твои серенады сведут ее с ума.

— Ты пролила бальзам мне на сердце, — обрадовался архангел вдохновения. — Только я не знаю, как решить квартирный вопрос: жить у нее или у меня?..

— Конечно у нее! — ответила Агнесс уверенно. — Там и интерьер лучше — более стильный и загадочный, и Самуил всегда рядом, чтобы благословить ваш союз…

— Ой… Я как-то забыл про него, — поджал выпячивающую губу Габри. — Знаешь, боюсь, что после его благословения я не смогу уже жить ни с кем, — он почесал бровь. — Придется мне на некоторое время отложить построение личной жизни и остаться здесь.

— Оставайся, мы без тебя не можем, — пальцы Агнесс закрутили мягкие кудри Габри.

— Естественно, кто же тебе еще споет, пока Миши нет! Кстати, что тебе спеть?

— Не знаю, — пожала плечами Агнесс. — На твой выбор.

— Хорошо, — пальцы Гавриила, стремясь, перебрали струны арфы. — Итак, песня, посвященная одной чудесной женщине, которая сидела на фонтане в ожидании своего начальника, но потом поняла, что его брат не хуже…

— И что она сделала, когда это поняла? — спросила Агнесс.

— Что сделала?.. — Габри тоскливо взглянул ей в глаза. — Да ничего не сделала. Продолжала ждать начальника. Брат-то всего лишь не хуже, а не лучше…

Михаил покинул Рафаила с умиротворением в сердце.

Архангел покаяния сообщил добрые вести. Благодаря самоотверженности сестер милосердия, ситуация в сфере покаяния выровнялась и даже потихоньку пошла на подъем. Правда это стоило подчас слишком дорого: девы покаяния, которые теперь тоже жили в состоянии мобилизации, работали до потери сознания. Рафаил поделился, что одну девушку ему пришлось нести на руках, потому что она отдала все свои силы. Однако люди снова возвращались к Богу, и это было сейчас главное.

— Спасибо тебе, Ральф. И твоим девочкам наша сердечная поддержка, — сказал на прощанье Михаил. — Ты передай им, чтобы хоть чуть-чуть поберегли себя.

— Я говорил. Но самопожертвование врачей не знает границ. А если эти врачи еще и ангельские девушки, то оно не имеет даже примерных очертаний, — улыбнулся Рафаил трепетной своей улыбкой.

Михаил распрощался с братом и полетел с земного поста обратно в рай.

Первый архангел приземлился чуть поодаль от своего уголка, на подступах к дубовой роще. Ему необходимо было побыть в уединении и поразмышлять.

Архангел вошел в лес неспешно, приминая архангельскими сапогами изумрудную райскую траву и чувствуя возникшее в груди томление. Оно росистым облаком окутывало его сердце, а каждый вдох отдавался ощущением тепла по всему телу.

Он еще не успел к этому привыкнуть.

Михаил оглядывал деревья, на которых весело прыгали маленькие птички, наблюдал, воспринимая окружающую природу. В его темных глазах теплилось неведомое свечение, такое, какое никто и никогда еще не видел на его лице.

Удивительно, но сейчас мир, в котором он жил, открывался ему заново. Нет, он не мог стать для него новым, но к эмоциям Михаила добавилось то, чего раньше он не испытывал. И испытывать не мог.