Тайна Белой Розы (ЛП)

Я вручил удостоверение и пропуск суровому охраннику, одетому во все черное. Он впустил меня, коротко кивнув и сказав лишь:

— Дженкинс вас отведёт.

Услышав его слова, с деревянного табурета поднялся, позвякивая большой связкой ключей, сгорбленный пожилой человек. Его голос был хриплым и дребезжащим.

— Идёмте.

Я последовал за ним сначала через главный зал, где содержались заключенные, осужденные за относительно незначительные преступления. «Гробница» была разделена по уровням, причем преступники размещались в соответствии с тяжестью их преступлений. Те, кто был здесь, на первом этаже, наслаждались относительным комфортом единственной дровяной печи в центре помещения. Большинство заключённых молча смотрели, как я проходил мимо — хотя с верхних уровней освистывания и крики не прекращались. Мудак. Ублюдок. Гомик.

За время моих визитов сюда я научился не обращать внимания на проклятия и обзывательства, так что слова, которые следовали за мной по коридору, были для меня пустым звуком.

А вот для чего мне нужно было собрать все силы, так это для подвала — места, отмеченного самыми жалкими условиями и предназначенного для самых мерзких преступников.

Когда я спустился по лестнице, то был ошеломлен прогорклым запахом гнили. «Гробница» была построена на болотах — наследие, из-за которого их пористый каменный фундамент находился в вечной сырости. И вот зловоние фекалий и мочи смешивалось с запахом сырости, что создавало отвратительную вонь, грозившую с каждым последующим шагом всё быстрее отправить меня в обморок.

Внутренности «Гробницы» были пригодны только для крыс — и одна из них, кстати, пробежала перед нами так близко, что Дженкинс едва не пнул ее ногой.

Дженкинс хихикнул — и от этого хриплого звука у меня по спине пробежал холодок сильнее, чем от зловонного запаха или от грызунов под ногами.

Когда мы были уже на полпути вниз, я услышал голоса из камер внизу. Алистер уже был здесь. Я попросил его дать мне пятнадцать минут наедине с Дрейсоном, прежде чем он присоединится ко мне; но я должен был догадаться, что он не дотерпит и придёт раньше.

Но когда мы с Дженкинсом добрались до нижнего этажа, оказалось, что Алистер общается вовсе не с Дрейсоном.

Алистер стоял перед камерой сухопарого мужчины с глубоко запавшими глазами. Мужчина был загипнотизирован словами Алистера — а может и самим Алистером.

Горячая ванна и несколько часов сна полностью восстановили самообладание Алистера; теперь он был одет в своей обычной безупречной манере: дорогой серый костюм из шерсти дополняло черное кашемировое пальто и пестрый шарф, а в руках у него был кожаный чемодан с латунными застёжками. Он делал пометки в блокноте в таком же кожаном переплете новой авторучкой «Уотерман» — той, что уже содержала внутри чернила.

Заключенный откровенно таращился на Алистера.

— Значит, все, что мне нужно сделать, это ответить на несколько вопросов, и вы поможете направить моё дело на новое судебное разбирательство? — недоверчиво уточнил он, но в глазах засветилась надежда.

— Я сделаю все, что смогу, — спокойно ответил Алистер. — Решение, конечно, останется за судьёй, но я могу вас заверить, что ваши доводы, по крайней мере, будут услышаны.

Заключённый издал хриплый смешок.

— Это просто причудливый способ сказать, что ты попытаешься, но ничего не гарантируешь. И всё же, это больше, чем то, что сделал в первый раз мой никчемный адвокат.

Алистер улыбнулся и что-то записал в блокнот.

— Мне лишь нужно еще раз проверить вашу историю, мистер…

— Хэйес. Роулин Хэйес.

Мужчина сжал грязными пальцами прутья решетки, отделявшей его от Алистера, и наклонился вперед.

— Спроси у любого в Файв-Поинтс⁴, и тебе скажут: я не совершал никакого покушения на убийство. Потому что я никогда не пытался никого убить. — Его губы растянулись в широкой улыбке, открывшей рот, почти полностью лишенный зубов. — Если бы я захотел кого-то убить, покушением он бы не отделался.

Неудивительно, что он, казалось, не ел уже несколько месяцев: тюремная еда была не такой уж плохой, но у него просто-напросто не было, чем её жевать. Я не удивлюсь, если из-за плохого здоровья этот мужчина не доживёт до следующего разговора с Алистером.

Зловонный воздух и леденящая кровь сырость создавали плачевные условия жизни — такие, в которых даже здоровым людям было бы трудно выжить. А я подозревал, что Роулин Хэйес с самого начала не был воплощением здоровья.

Алистер, заметив мое присутствие, взглянул на меня и слегка кивнул, а затем снова повернулся к заключённому.

— Благодарю Вас, мистер Хэйес; обещаю, что взгляну на ваше дело.

Алистер повернулся ко мне, и даже в тусклом свете я заметила, что его щеки раскраснелись, несмотря на холод. Он был в своей стихии, почти не замечая нашего мрачного окружения — включая Дженкинса, охранника, который нависал над нами, стремясь поскорее увести нас дальше.

— Готовы двигаться дальше, мальчики? — спросил Дженкинс. — Не стоит застревать в таком месте.