Тайна Белой Розы (ЛП)

Зловонный смрад пивной Эрхардта был почти невыносим: запах алкоголя смешивался с запахом потных немытых тел.

В комнате стояла духота. Не помогало и то, что окна были плотно закрыты и завешены чёрной тканью, чтобы не привлекать внимания полиции — наивная практика, ибо даже в моем участке мы регулярно получали уведомления о том, когда и где проходят рабочие собрания.

Вместо того чтобы накрывать эти собрания, как это было когда-то в моём старом участке, полиция поняла, что более продуктивно проникать на них и получать ценную информацию. По крайней мере, так мы поступали до тех пор, пока не появлялся беглый анархист, арест которого произвёл бы настоящий фурор.

Дверь в пивную преграждали двое мужчин, которых больше интересовал собственный разговор, чем те, кто входил в зал, хотя их работа состояла в том, чтобы отсеивать непрошеных гостей, таких как Изабелла и я.

— Я согласен с тобой во всем, кроме насилия, Саввас, — сказал худой человек с редкой рыжей бородкой, качая головой. — Если послушать саму Эмму Голдман, она никогда не говорит об убийствах.

— Но как еще может произойти революция? Капиталистические отбросы не заботятся о том, что нам холодно и голодно. Они увольняют нас, если мы заболеем. Они никогда не дадут нам лучшую зарплату и условия труда по доброте душевной. — Саввас, невысокий плотный мужчина с густыми вьющимися черными волосами, от волнения ударил себя в грудь. — Только не при нашей жизни, Джо. Мы должны их заставить.

— Но теперь у нас есть профсоюз, пусть он заставляет, — упрямо сказал Джо. — ИРМ¹⁶. Вот реальная власть.

Я попытался протиснуться в комнату мимо этих двоих, прикрывая собой Изабеллу.

Даже в такой напряжённой обстановке от ее прикосновения по моей поврежденной правой руке словно пробежал ток — и это было особенно странно, учитывая, что я не привык ни к каким ощущениям, кроме боли.

Саввас преградил нам путь, и мы неловко застыли снаружи, под плакатом, рекламирующим ИРМ. На ней был изображен мужчина на фоне городского пейзажа, который стоял, скрестив руки на груди. Лозунг под ним гласил: «БОРЕМСЯ ВМЕСТЕ С НАЁМНЫМ РАБСТВОМ».

— Что такое ИРМ? — прошептала Изабелла.

— Это организация промышленных рабочих всего мира, — тихо объяснил я, это был новый союз, основанный анархистами вместе с синдикалистами и профсоюзными деятелями. — Ее лидеры считают, что она достаточно велика и хорошо организована, чтобы преуспеть там, где другие рабочие движения потерпели неудачу. Но её масштабы также означают, что она состоит из членов, которые не согласны друг с другом почти во всем.

Изабелла кивнула.

Черноволосый мужчина тем временем продолжал:

— Видел последний номер «Освободителя»? Там куча статеек о женских потребностях. Они требуют права на развод, им нужен доступ к контролю над рождаемостью. А кто посмотрит на мои права и потребности?

Второй мужчина пожал плечами.

— Это потому, что новым редактором стала Люси Парсонс¹⁷. Это не значит, что ИРМ не совершает великих дел для нас, рабочих.

Саввас вдруг заметил Изабеллу.

— А что вы думаете о Люси Парсонс, мисс? Думаете, она заботится о ваших нуждах?

Изабелла густо покраснела.

— Боюсь, я не знаю Люси Парсонс.

Я подождал мгновение, наблюдая за их реакцией и почти боясь дышать. Изабелла выглядела подходяще для сегодняшнего вечера, сменив свое прекрасное шелковое платье на поношенное и потертое черное муслиновое. Но ей было нелегко скрыть правильную и образованную речь.

Мужчины повернулись ко мне.

— Что-то мы тебя здесь раньше не видели, — прищурился Саввас.

— Меня пригласил Джонатан Страпп, — тихо ответил я.

— Да? — Он подозрительно приподнял бровь и окликнул дородного мужчину, стоявшего позади него. — Лукас, Джонни уже здесь?

— Он опаздывает. А что такое? Ты сомневаешься, что он наш соратник?

На мгновение меня охватил страх. А что, если они узнают, что я детектив? Из-за меня Изабелла окажется в опасности. Я рассчитывал, что мое прошлое с Джонатаном защитит меня.

Но теперь, глядя на окружавшие меня агрессивные лица, я понял, что, возможно, недооценил, до какой степени гнев Джонатана изменил его.

— Возможно. — Саввас провел рукой по кудрявым черным волосам и с любопытством посмотрел на меня. — Откуда ты знаешь Джонни?

— Я был помолвлен с его сестрой.

Его подозрительный взгляд остановился на Изабелле.

— Тогда кто…

Он остановился на полуслове, когда его глаза уловили сигнал от кого-то позади меня.

Я обернулся и увидел стоящего там человека. Это был высокий, слегка полноватый мужчина с четко выраженными восточноевропейскими чертами лица: высокие скулы, темно-русые волосы, точеный нос и острый подбородок.

То, как прядь прямых волос падала на его левый глаз, прикрытый черной повязкой, придавало ему лихой вид. Но самым поразительным было то, что он излучал спокойную властность, хотя до сих пор не произнес ни слова.

Он пристально посмотрел на меня, прежде чем заговорить мягким, но отрывистым голосом:

— Джонни рассказывал мне о тебе. Ты — Саймон. — Он сделал шаг мне навстречу. — Тот самый Саймон, который стал бы его братом, если бы не грязные капиталисты, угробившие «Генерал Слокам».