Тайна Белой Розы

— Ты только представь, насколько мы могли бы продвинуться в расследовании, если бы ты сразу с нами поговорил! — воскликнула Изабелла. — А так мы потеряли впустую несколько дней, пытаясь выяснить твоё местоположение!

— Вы могли бы избавить себя от лишних хлопот, — проворчал он. — Я не хочу, чтобы вы вмешивались. Я могу справиться с этим сам.

— Как Хьюго Джексон? — фыркнул я. — Или Ангус Портер? Или Аллан Хартт?

Алистер побледнел и упал на кровать.

— Аллан Хартт ведь не…

Я не стал юлить:

— Остался только ты. И убийца идёт по твоему следу. Если мы хотим его остановить, нам нужна твоя помощь.

— Но я ничего не знаю! — Он снова встал и принялся расхаживать взад-вперед. — Если бы знал, то не сидел бы здесь под замком.

Я убрал стопку бумаг, которые Алистер положил на пуфик, сел и заговорил с ним более спокойно:

— Алистер… Что именно ты здесь делаешь?

Он рухнул в кресло с высокой спинкой, стоявшее рядом со столом.

— Пытаюсь понять, почему кто-то хочет меня убить.

— Идеи есть?

Он опустил голову.

— Вообще никаких.

Я бросил на него косой взгляд.

— Тогда давай соберем воедино все, что нам известно. Я начну. — Я подробно изложил все, что узнал о Леруа Сандерсе. — Похоже, что корень этого заговора с убийством лежит в процессе Сандерса. Кто-то считает, что вы четверо ответственны за ошибочное, по мнению убийцы, обвинение.

Алистер откинулся на спинку стула.

— Я впечатлён, Зиль. Ты узнал о деле тридцатилетней давности больше, чем я мог себе представить.

— И ты мог рассказать всё это сам, а не тратить впустую моё время и подвергать свою жизнь опасности.

— Я же сказал: я не хотел вас вмешивать.

— Черт побери, Алистер! — воскликнул я. — Ты втянул меня в это дело; ты привлек меня к расследованию убийства Джексона. Ты мог бы больше доверять мне!

Я попытался усмирить свой нарастающий гнев и произнёс уже спокойнее:

— А теперь расскажи мне о музыкальных шифрах. Вы использовали их на юридическом факультете в закрытом клубе.

— Да, — вздохнул он. — Это была форма секретной связи для членов клуба. Мы его придумали… Даже не помню почему. Мы были молоды и хотели доказать, насколько мы умны, изобретая секретный язык.

— Откуда шантажист мог это узнать?

Его лицо вспыхнуло от смущения.

— Вы знаете про шантаж?

— Знаем, — кивнул я.

Он закрыл лицо руками и несколько секунд молчал.

— Понятия не имею, — разочарованно прохрипел он. — Я решил, что это его способ доказать, насколько он умен. Он хотел, чтобы мы поняли, что он знает о нас всё.

— Мы тоже так решили. Сколько он требовал?

— Обычно пятьсот долларов. Иногда больше. Последнее требование составляло две тысячи долларов.

Я присвистнул. Для меня это была зарплата за два с лишним года.

— Насколько часто?

— У меня — примерно два раза в год. Но Хьюго, по-видимому, получал письма гораздо чаще.

— И вы продолжали встречаться в Нью-Йорке, даже после окончания университета?

— Да. Все четверо — вы ведь уже выяснили, что Хьюго, Ангус, Аллан и я вместе работали в офисе окружного прокурора — встречались в Адвокатском клубе каждую неделю.

— Чего беспокоиться, если вы уже не в институте?

Он пожал плечами.

— Мы думали, что у нас есть ответы на все вопросы. Что мы, в отличие от всех остальных, достигли понимания мыслей преступников. Поэтому мы встречались, чтобы обсудить дела, которые рассматривали в офисах.

— И когда перестали?

— Как раз перед тем, как я покинул офис окружного прокурора. В этом больше не было никакого смысла. Кроме того, мы поссорились — и из-за этого наша дружба испортилась.

— А когда вас начали шантажировать? — вмешалась в наш разговор Изабелла.

— Пять лет назад, — ответил Алистер. — Мы четверо начали получать письма от кого-то, обозлённого из-за дела Леруа Сандерса. Автор, подписывавший каждое письмо ‘Леруа отмщён», знал об этом деле все.

— И чем он угрожал в случае отказа заплатить? — резко поинтересовалась Изабелла.

Алистер криво усмехнулся.

— А чем обычно угрожают шантажисты? Разоблачить нечто постыдное. Что-то такое, о чем мир предпочел бы не знать.

— Настоящую ошибку в деле Сандерса, — закончил я за него.

— Именно. В то время мы считали, что признавать свои ошибки публично будет унизительно. Кем бы ни был шантажист, он правильно предположил, что мы скорее заплатим, чем станем тщательно изучать наши прошлые ошибки.

После этого признания его лицо вспыхнуло от смущения, но во взгляде читалось облегчение.

— Прокуроры все время ошибаются, — покачал я головой. — Не понимаю, почему ты поддался на угрозы шантажиста.

Алистер пожал плечами.

— Хьюго только что назначили судьёй. Я только что опубликовал крупную статью. Мы хотели избежать любых неприятных толков. И не желали возвращаться в прошлое. Пусть даже то, что случилось, не было полностью нашей виной. Доказательства были налицо.

Я сделал глубокий вдох, осознавая с разочарованием, что Алистер по-прежнему не до конца честен со мной. Но решил, что не стоит пока на этом останавливаться. Не сейчас.

— Ты имеешь в виду доказательства, представленные напарником Леруа? Это ведь на основании его показаний вынесли обвинительный приговор?