Тайна Безымянной высоты. 10-я армия в Московской и Курской битвах. От Серебряных Прудов до Рославля.

Судя по дальнейшей биографии Бочарова, он был способен на многое. После Осинторфа служил заместителем начальника организационно-пропагандистского отдела, был в прямом подчинении генерал-лейтенанта Жиленкова. С осени 1943 года служил во Франции. Можно предположить, что в это время он выполнял разведывательно-диверсионные задания. Под псевдонимом. Зимой 1944/45 года по распоряжению генерала Власова переведен в Германию. Заметьте, обстановка на фронтах резко ухудшается, судьба Третьего рейха предрешена, и Власов переводит надежного человека поближе к себе. Примерно в это время Бочарову присвоено звание полковника РОА. В марте 1945 года он становится личным представителем Власова в штабе походного атамана Казачьего стана генерал-майора Доманова. Что-то наподобие члена Военного совета в Красной армии. 13 мая 1945 года арестован британскими спецслужбами в Лиенце (Австрия). Отправлен в лагерь Рамини (Италия). Бежал оттуда в январе 1946 года и скрывался в Риме где-то в католическом монастыре. В 1948 году, не без помощи католиков, выехал в Аргентину. Жил в Буэнос-Айресе. Работал по довоенной специальности – инженером. Советское образование помогло неплохо зарабатывать на жизнь. В 60-х годах был председателем Совета отдела Союза борьбы за освобождение народов России. Умер в 1988 году.

Судя по удивительной способности выходить почти сухим, но зато из любой воды, этот человек имел тот потенциал, который нужен был человеку, способному вполне успешно действовать в обстоятельствах, сложившихся зимой – весной 1942 года в районе Вязьмы – Юхнова – Дорогобужа – Всходов. Смоленскому Комитету и штабу РННА в Осинторфе нужен был советский генерал, полководец из народа, за которым бы пошли солдатские массы, за которым бы из немецких концлагерей буквально повалили тысячи, сотни тысяч на борьбу с «жидобольшевизмом». И генерал Ефремов, и генерал Белов на эту роль вполне годились. С генералом Лукиным, который только что пережил тяжелейшую операцию по ампутации ноги, у руководства РННА не получилось. Вот почему Бочаров на допросе наговорил генералу Казанкину на Лукина. «Отомстил» за то, что тот послал их по заслуженной инстанции. Не вышло и с генералом Ефремовым – в последний миг тот застрелился, видимо поняв, в какую ловушку угодил.

Оставался генерал Белов.

Генерал Белов на эту роль подходил идеально. Кавалерист, которого многие считали казаком. Родился в городке Шуе под Иваново-Вознесенском. Внешне чем-то похож на генерала Корнилова. Такой же сухощавый и живой, с калмыцким прищуром глаз. В Первую мировую воевал в гусарском полку.

Белов был из тех генералов, для которых честь выше прочего. Он знал цену человеческой жизни, а потому, посылая своих солдат на смерть, делал все для того, чтобы обеспечить каждый бой каждого своего подразделения наибольшим ресурсом для благоприятного его исхода. Характер имел прямой. Порой эта его прямота приводила к конфликтам с вышестоящим начальством. Именно поэтому так медленно продвигался по служебной лестнице. В июне 1942-го, сразу по выходе корпуса из окружения, он получил 61-ю армию и с нею прошел до Берлина. Воевал с первого дня до последнего. Три ордена Суворова 1-й степени. Наивысшая оценка полководца в годы Великой Отечественной войны! Орден Суворова среди полководцев котировался выше ордена Ленина.

Чтобы не быть голословным, приведу один любопытный документ. Предыстория его появления такова. Командир 2-й гвардейской кавалерийской дивизии, на которой, по сути дела, держался весь корпус, заболел, и его срочно вывезли в Москву на операцию. После операции и выздоровления в дивизию не вернулся. 8 мая 1942 года генерал Белов, потеряв всякое терпение, телеграфирует Жукову: «Главкому Жукову – 8.5.42 г. Командир 2 гв. кд генерал Осликовский не выполнил моего приказа о вылете ко мне. Затянув дело с отлетом, он, видимо, добился зачисления академию ГШ. Прошу нарушить мирную жизнь Осликовского и выслать его ко мне командовать дивизией.

Белов, Щелаковский».