Тайна Безымянной высоты. 10-я армия в Московской и Курской битвах. От Серебряных Прудов до Рославля.

– Что там? Попали? – спросил первого номера его товарищ.

– Кажись, попали. Один задымил. Другой назад пошел.

– Значит, и пехота сейчас уходить станет.

– Давай другую ленту. Заряжай. А я покурю пока.

Второй номер откинул крышку металлической коробки, зарядил новую ленту. Потом, выглянув в нишу, начал похозяйски откидывать комья земли и снега, которыми завалило низ.

– Ты гляди, Иван! Пушкари-то наши подбитый танк все же добили. Горит.

– Ну, пускай… – устало ответил Иван, не поднимая головы. Он сидел на ящике, где несколько минут назад сидел командир взвода лейтенант Поярков, жадно курил и смотрел в пол неподвижным взглядом.

А ведь и они, должно быть, тоже раздавали в Пустошках деревенским девчатам трофейные платья, подумал вдруг лейтенант Грачевский, глядя на пулеметчиков – на убитого, сидящего в углу, и на живых.

– Поползли. Отходят. Теперь не скоро соберутся… – Второй номер засмеялся.

Пулеметчик, которого второй номер называл Иваном, вытащил из голенища валенка немецкий штык-нож, перехватил за лезвие и начал кончиком поправлять фитиль в коптилке.

– Ты соли в бензин подсыпа́л? – спросил он своего напарника, когда прочистил нагоревший фитиль и, поддев, слегка вытащил его наружу. Света в блиндаже сразу стало больше.

Лейтенант Грачевский, чтобы быть здесь, в блиндаже, хоть чем-то полезным, открыл дверочку печки и бросил на тускнеющие угли несколько поленцев.

Пулеметчик Иван с благодарностью кивнул.

Дверь распахнулась. Вошел лейтенант Поярков. Сразу увидел убитого.

– Баранов. Эх, Баранов… – сказал он и накрыл тело бойца Баранова немецкой плащ-палаткой.

– Осколок залетел, – пояснил пулеметчик. – Надо вон то бревно поправить, чтобы закрывало… – И указал дымящейся самокруткой на какое-то бревно, которое видел только он.

Поярков окинул взглядом блиндаж и сказал Грачевскому:

– Товарищ лейтенант государственной безопасности, конь ваш, к счастью, цел. Сани немного… Но ребята их там сейчас поправят. Поедете в город? Или останетесь?

«Вот гад, – подумал Грачевский, – издевается…»

– Пожалуй, пора ехать, – сказал он, сам от себя не ожидая такого малодушия, и встал.

Ноги едва держали лейтенанта Грачевского. Пока шел к саням, два раза останавливался. Воздух еще был насыщен толовой вонью и пороховой горчинкой. Вот и он в бою побывал, думал лейтенант Грачевский. «Рано или поздно, – успокаивал он себя, – это должно было случиться. Я что, трус? Что со мной случилось? Почему я не мог встать, подойти ко второй бойнице и вести огонь по врагу оттуда? В блиндаже было две винтовки. Одна убитого, другая второго номера. Они были свободны, из них никто не стрелял… И я мог бы стрелять в противника, участвовать в отражении атаки…»

После обеда немцы атаковали снова. Но теперь уже без танков. На деревню вначале налетела девятка пикирующих бомбардировщиков. Они снова и снова налетали на позиции лыжников, долбили средними и мелкими бомбами доты и блиндажи. Но когда пехота высыпала из перелеска, ее встретили прицельным огнем несколько пулеметов.

Вой самолетов и взрывы бомб лейтенант Грачевский услышал уже в лесу, когда порядком отъехал от деревни.

На девятые сутки боев третья лыжная рота оставила опорный пункт, едва успев вывезти из деревни раненых и побросав убитых. Немцы ворвались на позиции внезапно, после мощного авианалета – некогда было собирать мертвых.

Когда наступила весна, личный состав лыжбата, то, что от него осталось к маю, разбросали по полкам дивизии, оборонявшей на широком фронте Кировский выступ. Дивизия к тому времени была настолько выбита и ослаблена, что это пополнение усилило ее ненамного. Однако ж из штарма пришел приказ отбить у противника несколько населенных пунктов, среди которых значилась и та злополучная деревня, где 3-я лыжная рота старшего лейтенанта Чернокутова оставила треть своего состава. Взять деревню назад дивизии не удалось. А через год, весной 43-го, ее штурмом брали штрафники.

Глава 10 Новый командарм – генерал Попов

1 февраля 1942 года генерал-лейтенант Голиков был отозван в Ставку и тут же назначен командующим 4-й ударной армией Калининского фронта. А в штаб 10-й армии, разместившийся в одной из деревушек под Кировом, прибыл новый командующий. Им стал генерал-майор Василий Степанович Попов.

Генерал Попов прибыл сюда из-под Зайцевой Горы, из штаба соседней 50-й армии, где до этого занимал должность заместителя командующего армией.