Тайна беззакония

Мы сознательно выбрали только несколько примеров, ибо они, возможно, наиболее яркие. Однако их ряд можно продолжить. Достаточно вспомнить поведение Петра во время хождения по водам, во время преображения Христа на горе, мытия ног и мы признаем, что Петр по своей природе не был героем, что он не обладал твердостью характера. И все-таки Христос призвал его быть во главе апостолов — быть Кифой, «что значит: «камень» (Петр) (Иоанн, 1, 42); на нем Он возвел свою Церковь; ему доверил пасти своих овец и агнцев; и, наконец, ему отдал ключи от Царства Небесного (ср.: Матф., 16, 19). Противоположность человеческой природы Петра и его божественного призвания настолько очевидна, что мы должны сделать следующий вывод: камень, на котором стоит Церковь, не разрушается не в силу своей природы, но в силу благодати Божией. Петр означает победу божественной благодати над человеческой природой. Он есть зримое выражение преображающей силы Святого Духа, силы, которая сгибает то, что затвердело, согревает то, что сделалось холодным, выпрямляет то, что искривлено (секвенция Троицы). И если Соловьев последнему Папе дает имя Петра, то этим он совершенно определенно хочет сказать, что Церковь выдержит все испытания и победит в борьбе с антихристом благодаря не своей человеческой гениальности, но именно благодаря этой «superna gratia»[47] ─ высшей благодати, которая сомневающегося Симона сделала Камнем (Керhas) и которую мы призываем всем своим бытием. В завершении истории эта постоянно действующая благодать примет даже имя того человека, которого она сделала краеугольным камнем своего строения. Отмеченность последнего папы именем Петра в повести Соловьева означает примат Святого Духа в исторической экзистенции Церкви.

Благодаря силе божественной благодати, которая в личности Петра проявляется как принцип авторитета и непогрешимости Церкви, последний папа навек извергнул антихриста как «гнусного пса из ограды Божией» и передал отцу его — сатане. Трижды произнесенное ─ анафема, прозвучавшее в храме смело и торжественно, означает твердый как камень характер Церкви, который она сохраняет до последнего периода своего долгого пути.

Однако этому наполненному глубоким смыслом действию в повести предшествует другое действие, а именно — снятие маски с антихриста; это сделать Соловьев предназначает второму руководителю преданных Христу верующих старцу Иоанну. После того, когда он потребовал у антихриста: «исповедуй здесь теперь перед нами Иисуса Христа, Сына Божия, во плоти пришедшего, воскресшего и паки грядущего», он «не сводил изумленных и испуганных глаз с лица безмолвного императора, и вдруг он в ужасе отпрянул и, обернувшись назад, сдавленным голосом крикнул: «Детушки, антихрист!» Эта сцена наполнена необычайно глубоким смыслом. Она является поэтическим отображением того дара Святого Духа, который св. Павел называет «различием духов» (I Кор., 12, 10) и выразителем которого является старец Иоанн. В своем первом Соборном Послании апостол Иоанн писал: «Возлюбленные! не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они» (I Иоанн, 4, 1). Испытание духов и их различие тоже вечная задача Церкви, «потому что много лжепророков появилось в мире» (там же). Они дают «великие знамения и чудеса» (Матф., 24, 24), они предлагают показать нам Христа — «вот, Он в пустыне»; «вот. Он в потаенных комнатах» (Матф., 24, 26). Сам Христос предостерегал не верить этим лжепророкам и не выказывать интереса к показанному Христу (Ср. там же). Сила для различения духов один из главных даров Святого Духа, дабы можно было сохранить и расширять в мире христианскую экзистенцию.