Тайна беззакония

Соединение церквей осуществляет первое пророчество Хрис­та: «и будет одно стадо и один Пастырь» (Иоанн, 10, 16). И в то же время оно завершает земной процесс мира. Слова на кресте «Соnsummatum est» (ср.: Иоанн, 19, 30) по своему смыслу вмещают в себя судьбу вселенной, и Великая драма Искупления, начавшаяся на Голгофе, приходит таким образом к своей заключительной фазе. Исторические времена еще раз становятся полными: второе пришествие Христа уже здесь.

Когда последние вожди христиан, как рассказывает Соловьев, констатировали, что они «едины во Христе», «темнота ночная вдруг озарилась ярким блеском, и явилось на небе великое знамение: жена, облеченная в солнце, под ногами ее луна, и на главе ее венец из двенадцати звезд. Явление несколько времени оставалось на месте, а затем тихо двинулось в сторону юга. Папа Петр поднял свой посох и воскликнул: "Вот наша хоругвь! Идем за нею." И он пошел по направлению видения, сопровождаемый обоими старцами и всей толпой христиан, — к Божьей горе Синаю...». Но это уже был не путь истории. Это был путь, который вел христиан по ту сторону, ибо когда они двинулись «от Синая к Сиону» «небо распахнулось великой молнией» «они увидели Христа, сходившего к ним в царском одеянии и с язвами от гвоздей на распростертых руках». Единодушно и преданно встретила Церковь своего божественного Главу и соединилась с Ним навеки. Великое знамение унесло с собой весь христианской мир и весь искупленный космос.

Антихрист, который «с несметным войском разноплеменных язычников» выступил против восставших против него иудеев, был поглощен вместе со всеми своими полками и с неотлучно следовавшим за ним папой Аполлонием огненными потоками, которые вырывались из открывшегося кратера огромного вулкана, находящегося под Мертвым морем.

Борьба за Царство Божие на земле была закончена. История подошла к концу своего долгого пути. К оставшимся в живых христианам, шедших с пустынных холмов, присоединились «все казненные антихристом евреи и христиане. Они ожили и воцарились с Христом на тысячу лет».

Добро победило, но благодаря не естественному развитию и не творческому устроению, а прямым вмешательством Бога в исторический процесс. Временное существование уступило место надвременной жизни в Новом Иерусалиме.

ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО

«Что заставило автора взяться за труд, посвященный повести Соловьева,и обратиться к специально выдвинутой им проблеме антихриста?» На этот вопрос, заданный издателями данного произведения, автор ответил еще 16 октября 1950 года.

«Пятидесятилетний юбилей смерти Владимира Соловьева (1853—1900) не мог пройти незамеченным не только в христианском мире, но даже и для нашего народа, невзирая на все сегодняшние притеснения. Ведь этот великий философ Восточной Европы имел основополагающее значение для зарождения и развития литовской мысли. А. Дабраускас-Якштас^[48] и Ст. Шалкаускис[49] — эти два создателя нашей философии непосредственно выросли на Соловьеве. И многие другие, более молодые наши мыслители, которые обучались в университетах Западной Европы, свои первые научные труды тоже посвятили исследованию и оценке мировоззрения Соловьева: К. Амброзайтис[50] — теории государства, Л. Бистрас[51] — этике, Л. Гронис[52] — апологетике: К. Ланге[53] — педагогике, В. Миколайтис-Путинас[54] — эстетике, А. Сидаравичус[55] — социологии, И. Тамошайтис[56] — теории познания, Вл. Шилкарскис[57], бывший профессор Каунасского университета, даже организовал издание всех сочинений Соловьева на немецком языке. Литовскую душу, которая по своей природе склонна к синтезу и избегает односторонности, Соловьев привлек совершенно естественно и оплодотворил ее. Поэтому автор этой книги, выросший на Ст. Шалкаускисе, а тем самым — пусть даже и не прямо — на Соловьеве, чувствовал благодарность и обязанность почтить смерть этого великого человека достаточно объемным трудом, который, не оставаясь на уроыне только чистой истории, помог бы нашему обществу почувствовать гениальность Соловьева.