Тайна Биг Боу

У защиты и в самом деле было мало свидетелей, ведь опровергать утверждения и доказать их неверность трудно. Среди свидетелей была тетя Джесси, которая подтвердила слова адвоката. Присутствовали носильщики с вокзала, которые видели, как обвиняемый сел в четверть восьмого на ливерпульский поезд, опоздав на поезд в четверть шестого утра. Также был опрошен кэбмен (№ 2138), который привез обвиняемого на Юстонскую станцию как раз вовремя (как полагал свидетель), чтобы успеть на поезд в четверть шестого. При перекрестном допросе кэбмен был немного сконфужен. У него спросили, не должен ли был тот успеть на первый поезд из Юстона, если он и в самом деле забрал обвиняемого из Боу около половины пятого утра. Он ответил, что из-за тумана ехал очень медленно, хотя и признал, что туман был не очень густым, и он мог бы ехать на полной скорости. Он также признал, что активно участвует в профсоюзной жизни. Обвинитель, мистер Спигет, представлял этот факт в таком свете, будто именно это в жизни извозчика имеет первостепенную важность для дела. В конце концов, были допрошены многочисленные свидетели — люди, принадлежащие к разным классам и имеющие разное общественное положение, — заявлявшие о прекрасном характере обвиняемого, а также о безупречной нравственности покойного Артура Константа.

В своей заключительной речи на третий день суда сэр Чарльз исчерпывающе и убедительно указал на несостоятельность обвинения, количество гипотез и их взаимозависимость. Миссис Драбдамп была свидетелем, к чьим показаниям нужно относиться очень осторожно. Присяжным следует помнить, что она не способна отличить свои наблюдения от своих впечатлений; например, она считает, что обвиняемый и мистер Констант ссорились только по той причине, что они были возбуждены. Он разжевал ее свидетельства, показав, что они полностью подтверждают версию защиты. Он попросил присяжных помнить, что не было представлено никаких свидетельств (ни от кэбменов, ни от каких-либо других лиц) о разнообразных сложных передвижениях, приписываемых обвиняемому на утро четвертого декабря между двадцатью пятью минутами шестого и четвертью восьмого. Также он обратил внимание на то, что самый важный свидетель по версии обвинения — конечно, он имел в виду мисс Даймонд — не был допрошен. Даже если она была бы мертва, и ее тело было бы найдено, это не доказывало бы теорию обвинения — уже одно то, что возлюбленный бросил ее, могло послужить вполне достаточным объяснением ее самоубийства. В двусмысленном письме нет никаких свидетельств о ее нравственном падении, на предположение о котором опирается значительная часть версии обвинения. Что же касается политического соперничества между Мортлейком и Константом, то оно было мимолетным, как набежавшее облачко в летний день. Все знают, что вскоре двое мужчин по-настоящему сдружились. В отношении времени преступления следует напомнить: врачи в большинстве своем считают, что смерть наступила после того, как обвиняемый покинул Лондон с поездом, отходящим в четверть восьмого. Теория о том, что миссис Драбдамп была одурманена, просто абсурдна, а что касается хитроумных предположений в отношении замков и задвижек, то стоит отметить, что мистер Гродман, опытный образованный свидетель, не принял их всерьез. Он торжественно увещал присяжных о необходимости помнить о том, что если они осудят обвиняемого, то они не только отправят невинного человека на позорную смерть, но и лишат рабочих всей страны одного из своих лучших сторонников и наиболее способного из предводителей.

Конец энергичной речи сэра Чарльза был встречен бурными аплодисментами.