Тайна бильярдного шара. До и после Шерлока Холмса [сборник]

Описанные мною события происходили в бурные годы начала девятнадцатого столетия, когда Британия переживала век героев и шутов. В перерывах между боксерскими поединками, скаковыми дерби, великосветскими балами и дворцовыми скандалами страна превратилась во владычицу морей и смогла победить хваленую наполеоновскую гвардию. Шутники с Сент-Джеймс-стрит и игроки из клуба «Ватьер» были той же породы и нрава, что и храбрецы Веллингтона или «разгильдяи» и «недоумки», вызвавшие гнев Нельсона, а впоследствии своей доблестью завоевавшие его восхищение. В одном и том же человеке могли причудливо сочетаться пресыщенная изнеженность и отчаянная удаль. Поэтому неудивительно, что денди, вечером жуировавший в светском салоне, наутро превращался в яростного дуэлянта. Над всем этим странным обществом, где замысловато переплелись жестокость и сентиментальность, возвышалась тучная фигура принца-регента Георга, чудовищная по своей ничтожности и чрезвычайно интересная с точки зрения несвойственного человеку отсутствия каких бы то ни было интересов. Слабый и жалкий, лжец и трус, он до сих пор неким непостижимым образом приковывает к себе внимание потомков так же, как когда-то — современников, тем самым невольно вынуждая нас отвращать свой взор от людей куда более достойных.

Король Георг III пребывал уже во второй, быстро развивавшейся стадии безумия, в то время как принц-регент ждал восшествия на престол и временно исполнял обязанности своего отца. Дважды в год регенту предписывалось являться в Виндзорский замок, где содержался сумасшедший монарх, и справляться о его самочувствии. Все это представляло собой чистейшую формальность, но превратности истории таковы, что в высшей степени запутанное британское конституционное право безоговорочно довлело над королями и палатами лордов и общин, единодушно стенавшими и поносившими его тираническое господство. И поэтому, вопреки своей воле, этот слабый и недалекий человек покинул резиденцию в Брайтоне и отправился на север, чтобы исполнить столь ненавистный ему долг.

Однако в Виндзор он поехал не один. Он вообще избегал одиночества, особенно когда другие могли сделать за него его работу или, по крайней мере, существенно облегчить ее. На сей раз одним из его попутчиков был сэр Чарльз Трегеллис — ценитель мод, отважный дуэлянт, изнеженный повеса, осторожный игрок и завсегдатай великосветских салонов, чьи полуопущенные веки и высокомерный взгляд приводили в замешательство даже самых родовитых членов клубов «Ватьер» или «Брукс». Компанию им составил лорд Ярмут, прославившийся своей пышной огненно-рыжей шевелюрой и бакенбардами, — заядлый игрок, спорщик и бретер. Целый день они ехали густыми лесами Суссекса и пологими холмами Суррея, пока, наконец, под вечер, уже по щиколотку в игральных картах, распечатывая очередную колоду, они не увидели Темзу, плавно изгибавшуюся среди зеленых лугов, и грозные башни Виндзорского замка, темневшие на фоне багряно-золотистого сентябрьского заката. По дороге в Лондон принца ждали еще две перемены карет и лошадей, ибо стало известно, что Его Высочество нуждается в обществе, и его друзья спешили со всех сторон, дабы исполнить прихоть августейшей особы.