Тайна Богоматери. Истоки и история почитания Приснодевы Марии в первом тысячелетии

Следующий сюжет, в котором появляется Дева Мария, это рассказ о браке в Кане Галилейской, где Иисус претворил воду в вино. В своем комментарии Ефрем искусно балансирует между подчеркиванием, с одной стороны, человеческой ограниченности Марии, с другой — Ее полного доверия к Своему Божественному Сыну. Она сказала Ему, что у хозяев дома закончилось вино, потому что «поспешила», но Иисус Своим ответом вразумил Ее. А поскольку Мария думала, что причиной Его чудес служит желание «стяжать Себе славу и честь у толпы иудейской», то сказал Ей, что Его час еще не пришел. «Ибо не по тому расчету, о каком думала Мария, совершил дело, но скорее (потому, что) хотел подавить этот Ее помысел. Впрочем, Мария знала о том чуде, которое Он намерен был совершить… Видела Мария, что вина недоставало, и знала, что не без причины Он пришел на этот брак»[256].

Нередко в своих комментариях Ефрем приводит мнения, по которым не высказывает собственной позиции. Обычно такие мнения вводятся словом «говорят», не указывающим на конкретный источник:

Далее, говорят, что Мария печалилась, так как те, которые праздновали брак, должны были принести вина по поводу Его прихода, и (потому) сказала: «гнушаются Тобой, так как по Твоей вине подпали посмеянию. В позор их ввел, так как [присутствующие] услышат, что Ты пришел, когда у них недостало вина». Говорит Ему: «Сын, вина здесь нет». Говорит Ей Иисус: «что Мне и Тебе, Жено?» (Ин. 2:3–4) Что плохого сказала Мария? Мария, говорят, усомнилась в слове Его, так как сказала: «вина здесь нет»… Пошла Мария, чтобы вместо апостолов стать исполнительницей Его воли, и так как Она не умела ни предугадывать, ни предупреждать Его слово, то остановил Ее, поскольку поспешила[257].

В то же время, «Мария поняла, что Христос намерен был совершить чудо, когда Ей так ответил, видно из слов, сказанных Ею слугам: „все, что скажет вам, сделайте“ (Ин. 2:5)». И Она ожидала, что, когда пожелают пить, а окажется, что вина недостает, тогда и произойдет чудо. И здесь Ефрем переводит внимание читателя с брака в Кане Галилейской на события, которые произойдут в конце евангельской истории:

Так и после победы Его над преисподней, когда Матерь увидела Его, то хотела как Мать обнять Его. И когда Мария даже до креста следовала за Ним, с того дня передал Ее Иоанну, говоря: «Жено, се сын Твой», и ученику: «се, Матерь твоя», — каковыми словами опять запретил Ей приближаться к Нему, так как сказал: отселе Иоанн есть Твой сын[258].

Здесь смешиваются два евангельских эпизода: рассказ о стоянии Девы Марии у креста Иисуса (Ин. 19:26–27) и рассказ о том, как Мария Магдалина хотела прикоснуться к воскресшему Иисусу, а Он сказал ей: «не прикасайся ко Мне» (Ин. 20:11–17). Ефрем отождествляет здесь Марию Магдалину с Марией, Матерью Иисуса. Как мы увидим, в конце своего Толкования на Диатессарон Ефрем повторит ту же теорию.

Завершая рассказ о браке в Кане Галилейской, Ефрем объясняет богословское значение этого события. В превращении воды в вино он видит указание на рождение Иисуса от Девы без мужа: